Зато финансируемые австрийско-польским правительством проекты оказались в обойме украинизаторских потуг не только на западной Украине, но и в Поднепровье. Вплоть до сегодняшнего дня. Изменится ли что-либо в плане утверждения современного украинского народного языка после президентских выборов? Будем надеяться и добиваться.
Ведь первым документом Руськой рады, принятым 19 апреля 1848 г., было "Прошение" руського народа в Галиции "заведения украинского языка во всех сельских и городских школах тех округов, где украинцы составляют некоторую группу или большинство, заведения украинского языка в высших школах этих же округов, публикации всех государственных и краевых законов и кайзеровских постановлений, помимо немецкого и польского, также на украинском языке, кроме того, чтобы урядники в Галичине знали также и украинский народный язык".
"Язык народа, - говорил педагог
К. Ушинский, - лучший, никогда не увядающий и вечно вновь распускающийся цвет всей его духовной жизни". Поэтому важно, чтобы на Руси никогда не было подзабытых исторических памятников. И в первую очередь - письменных.
Иван СИМОНЕНКО,
"Русская правда", февраль 2010, Украина
Малоизвестный Нессельроде
Карл Васильевич Нессельроде с точки зрения русского националиста должен был бы являться ходячим (или, точнее, сидячим) анекдотом в кресле министра иностранных дел. Сын еврейки (хоть и крещёной) и немца, сменившего четыре отечества, прежде чем обосноваться в России. Изгнанный из армии и флота за очевидной неспособностью к службе. Поклонник Меттерниха, так и не выучившийся чисто говорить по-русски. Активный проводник идеи «добивания Наполеона» в 1813-м. (То, что он был крепостник и антилиберал, и вполовину не искупит таких «грехов»). И всё же…
Когда в 1812 году рассматривался проект восстановления царства Польского – хоть и под скипетром Романовых, но с восточной границей «по 1772 году», он подает государю записку, которую Сергей Соловьев назвал «сильной».
«Проект восстановления Польши может быть рассматриваем только как средство и никогда как цель; ибо какую цель может иметь Россия, отказавшись от трех или четырех лучших своих областей? От этого не выиграет ни ее сила, ни ее спокойствие, ни ее влияние.
В голове Наполеона идея восстановления была всегда только средством достижения цели - ослабления России. Герцогство Варшавское так слабо, что не может ни сделать нам вреда, ни принести пользы в борьбе с Наполеоном. В продолжение всей войны Волынь, Подолия и Украина были покойны и послушны нам: для чего же нам от них отказываться?