— Войдите, — голос старшего лейтенанта был до тошноты уставным.
Волков вошел и аккуратно прикрыл за собой дверь. Архипов сидел за столом, перед ним лежала стопка бумаг. Уполномоченный встал из-за стола, обошел лейтенанта и запер дверь на ключ. Затем он вернулся за стол и, положив подбородок на сцепленные ладони, некоторое время смотрел на несколько ошарашенного этими маневрами Волкова. Наконец, кивнул:
— Бери стул, садись, в ногах, как говорится, правды нет.
Лейтенант пододвинул стул и сел напротив Архипова. С минуту командиры молча пялились друг на друга, наконец Архипов вздохнул и артистично спросил:
— Сашка, ты меня в гроб вогнать хочешь?
— Не понял, — честно ответил комроты-2.
— Твой рапорт? — риторически спросил уполномоченный, снимая верхний лист в стопке. — Твой. По подписи вижу. В этом рапорте ты докладываешь Светлякову, что временно исполняющих ты выбрал и на первый взвод просишь утвердить Берестова Андрея Васильевича. Так?
— Все верно, — кивнул Волков. — Ты чего так издалека заходишь-то?
— Сейчас-сейчас, — Архипов открыл ящик стола, вынул из него папку и толкнул по столу Волкову. — На, ознакомься.
Папка содержала в себе характеристику на Андрея Васильевича Берестова. На штамп лейтенант смотреть не стал, справедливо рассудив, что чем меньше знаешь, тем лучше спишь, и перешел прямо к тексту. Архипов закурил. Через пять минут Волков оторвался от папки и уставился на старшего лейтенанта.
— Твое мнение? — спросил уполномоченный.
Мнение лейтенанта было непечатным.
— Согласен, — кивнул Архипов. — Так что ты собираешься с этим делать?
— Слушай, ты мне объясни, — заволновался лейтенант, — как он вообще оказался у нас? В смысле в Советском Союзе?
— Ты невнимательно читал, — старший лейтенант погасил окурок, достал из пачки еще одну папиросу, но закуривать не стал. — Вернулся в двадцать седьмом по амнистии. Никаких художеств за ним не числилось, так что оснований отказать не было. После проверки приехал сюда и с 29-го работал на торфозаготовках. Характеризуется положительно. Даже награжден почетной грамотой за отвагу на пожаре. Но это все так, лирика. — Он перегнулся через стол и посмотрел прямо в глаза Волкову. — Вопрос в том, что ты поставил во главе взвода бывшего белогвардейского офицера.
Волков тоскливо выругался:
— Слушай, откуда мне было знать? Раз он так хорошо замаскировался…
— Ни хрена он не маскировался, — в сердцах ответил уполномоченный. — Если бы он что-то скрыл, а выяснилось это здесь, я бы его, не сомневайся, тут же под стражу… Самое смешное, что он и не думал скрываться. «Были ли в Белой армии?» — честно пишет: «Был»! Как его в военкомате прохлопали, я не знаю, но теперь это наше сокровище. Я его даже по происхождению не могу вычистить — с 38-го никаких препятствий нет.