- Не беспокойся, мне хватит. Пей! - потребовал Бэрин, уже смеясь. Он подвинул кувшин ближе к князю, а сам дотронулся до его шеи. - Да у тебя жар! - воскликнул жрец и засуетился всерьез.
Но Рюрик ощущал только озноб и странную слабость во всем теле.
- Ты должен допить отвар до конца. Он целебный... - уже приказал друид солнца, и князь повиновался ему.
Бэрин облегченно вздохнул.
- Теперь отдохни, - ласково предложил он князю, - полежи. - Жрец метнулся к широкой скамье, покрытой потертым ковром. - Иди сюда. Сон, наверное, давно бежит от тебя: слишком большую ношу принял ты на свои молодые плечи...
- Нет, - твердо ответил Рюрик. - Скоро пройдет... Мне уже лучше, устало проговорил он и спиной привалился к стене.
- Это у тебя от раны. Ты повязку утром менял? - снова заботливо и обеспокоенно спросил Бэрин, суетясь возле князя.
- Не помню, - отмахнулся Рюрик. - Я к тебе торопился: за Аскольда боялся, - слабым голосом добавил он и закрыл на минуту глаза.
- С ним ничего не случится, пока я беседую с тобой, - внимательно наблюдая за состоянием рикса, медленно и опять по-доброму проговорил друид.
- Глашатаи уже бегают по селению? - Сомнение все же не оставляло Рюрика. Он посмотрел на окно гридни, хотел подняться со скамьи, но, к стыду своему, почувствовал, что еще слишком слаб.
- Еще нет. - Бэрин перехватил взгляд князя и потому постарался придать своему голосу особую убедительность. - Если не хочешь лежать, тогда хоть сиди спокойно!
Рюрик решил все же предупредить жреца:
- Знай, всемогущий друид солнца, что глашатаи не успеют и рта раскрыть, как будут схвачены моими людьми: Аскольда я казнить не дам! - Рюрик вдруг почувствовал в себе силу говорить, и говорить громко.
Бэрин весело рассмеялся:
- До чего же ты хорош в гневе! И как похож на мать! - воскликнул он и тут же осекся. "Ну как мне высказать тебе все, что накопилось у меня в сердце?!" - с горечью подумал он.
Рюрик чутко уловил его волнение. В его памяти всплыло слово "тайны", так поразившее его в устах жреца. "Тайны!.. Какие еще тайны могут витать вокруг меня?" - чуть ли не вслух произнес он, но сдержался; страх, неожиданный страх сковал его уста. Он испугался, что не выдержит новых откровений.
Бэрин внимательно посмотрел на князя: лицо Рюрика слегка порозовело и стало сосредоточенным, он чуть собрался, словно для прыжка или ловкого удара по противнику: руки полусогнуты и напряжены - поза ожидания неизвестности.
- Итак, ты завидовал моему отцу, но моя мать здесь ни при чем, поспешил напомнить князь жрецу, чтобы вернуть его мысли в прежнее русло.