— А что сделал тот, что один стоял, наособь?.. — отвлек я ее от общих рассуждений о превратностях судьбы.
— Он подпрыгнул ловко так, вроде козлиного скачка наперед, видать, ногой хотел ножик выбить, да не попал… Повернулся и давай бежать по дороге!..
— К машине?
— Нет, он в другую сторону побежал, вон туда, к рощице, куда малята сейчас пошли…
— Вы точно в этом уверены?
— А как же иначе, товарищ ты мой дорогой? Ведь, побеги он к машине, я бы его с моего балкона только и видела! Деревья-то закрывают площадку! А здесь у меня на глазах тот, что с ножиком к нему приступал, за ним погнался! И весь вид у не был такой, что хочет ударить его ножиком в спину, между крыл…
— А что дальше произошло?
— Они в темноте все перемешались, их же много там, парней, было. Только скоро очень мотор заревел, и машина как на них фуркнет! В самую гущу! Двое по сторонам дороги так и полетели!..
— А парень, на которого нападали с ножом, он вернулся к машине?
— Не знаю, — пожала плечами Осокина. — Не видала я его больше, как он убег… Может, он их обогнал и по обочине вернулся к машине? Но я этого не видала, врать не буду. Я просто так думаю…
— Спасибо, Екатерина Васильевна. Сейчас машина отвезет вас в город, а завтра к десяти я вас попрошу зайти в прокуратуру, мне надо будет внести ваши показания в протокол…
Мы с Уколовым остались дожидаться ребят. После долгого молчания он спросил:
— А почему вы уверены, что они найдут что-нибудь?
— Я в этом совсем не уверен. Я надеюсь… — присел на придорожный столбик и закурил. Еще один день истекал.
— Не понимаю, — помотал головой Уколов. — Почему именно здесь?
— Да, может быть, и не здесь, — усмехнулся я. — Может быть, и не было никакого ножа, свидетелям часто мнится такое, чего и в природе не существовало. Но я думаю, что, если нож был, они его бросили здесь. Драка, наезд, один убит, другой покалечен, понаехала милиция — зачем им нож с собой таскать? Нож-то меняет всю картину происшествия. Не-ет, если нож был, они его здесь, в темноте и выкинули…
С воплями и гиканьем к нам бежала орава ребят. Запыхавшийся Олег, потный маленький искатель кладов, размахивал по-чапаевски над головой здоровенным ножом.
— Вот!.. В луже… валялся!.. Смотрите!.. Кровь на нем!..
Никакой крови на ноже не было. Красноватые затеки ржавчины уже легли на остро наточенное лезвие ножа, ручка была перепачкана жидкой грязью и тиной. Я крутил в руках нож и сдерживал тяжелый бой сердца, радостный и тревожный.
Уколов, мельком взглянув на нож, уверенно заявил:
— Это не фабричный секач, это старик Ферапонтов делает…