— Как? — не понял Тихонов.
— Ну, служащих или артистов?
— Артистов.
— А в чем дело? Кто-нибудь проштрафился?
— Да нет, что вы! — засмеялся Стас. — Просто в силу профессиональной любознательности.
— А чье именно дело вам требуется?
— Видите ли, я бы хотел посмотреть несколько…
— Ясно, ясно, — догадалась Марианна Ивановна. — Вот шкаф с личными делами, кто вам нужен — ищите сами. Секретничаете все!
Тихонов сказал:
— Вы не обижайтесь, пожалуйста. Ведь у нас, в уголовном розыске, специфика: спросим иногда про Петрова — и уже готова версия: то ли у Петрова что-то украли, то ли он у кого-то украл — в общем, в какой-то краже Петров замешан…
Кадровичка засмеялась:
— Да ладно уж, я эту шутку еще в двадцатом году от артиста Александра Вишневского слышала. Трудитесь…
Тихонов взял несколько личных дел. Букова Елена Николаевна. Анкета: тридцать два года. Образование высшее. Копия диплома. Характеристика в девять строчек. Автобиография. Тоже несколько строчек: родилась, училась, поступила… Копии приказов: зачислить в театр, предоставить отпуск, объявить благодарность. Присвоить вторую категорию. Заявление об отпуске, еще одно. «Ей-Богу, — подумал Тихонов, — у швейной машинки паспорт и то разговорчивей: что она умеет делать, чего нет; когда хорошо работает, когда плохо; кому на нее жаловаться…» Тихонов вздохнул и вернулся к автобиографии. Четкий, почти каллиграфический почерк. «Выработанный», — вспомнил Тихонов термин экспертов-почерковедов. Не спеша, наверное, писала, выводила. А вот прошлогоднее заявление об отпуске. Здесь Букова явно спешила — зачеркивала, некоторые слова недописывала. Все равно строчки круглые, гладкие, как на школьной доске. Да, не густо.
Тихонов открыл тоненькую папку с надписью «Панкова З. Ф.». Так, Зинаида Федоровна, тридцати одного года, автобиография: школа, театральная студия, эстрада, театр. Присвоена вторая категория. Вот и все. Взысканий нет. Благодарность — «За творческие успехи» — ко дню Восьмого марта. Отпуск, еще отпуск, трудовая книжка. Все. Ближайшая подруга Буковой. Задушевная. Ставицкий говорил, что Панкова принимала очень близко к сердцу его разрыв с женой. В автобиографии, конечно, об этом ничего нет. И не может быть. Почерк какой корявый. Двоечницей, наверное, в школе была. Не то «к», не то «н» — не разберешь, одинаково пишет. Постой, постой. Эти буквы кто-то еще пишет так же. «Н» похоже на «к», и «к» похоже на «н».
Тихонов отложил папочку, полистал «для дела» еще несколько. Потом спросил:
— Скажите, пожалуйста, в какое время приходит в театр Панкова?