— Здравствуйте. Хозяин дома?
— Заходите, он скоро придет. Суббота сегодня — он в баню пораньше пошел.
Женщина открыла из прихожей дверь в столовую, пропустила Стаса, сказала:
— Жена я. Нина Степановна зовут.
— Очень приятно. Тихонов, корреспондент из Москвы.
— Пообедать хотите или самого подождете? — Из кухни доносился запах пирогов и жареного мяса.
— Спасибо. Мы лучше сначала побеседуем, — сказал Стас и подумал: «Диеты у нас с ним разные…»
Нина Степановна сказала:
— Сам-то важен стал. Недавно уже приезжала к нему корреспондентша. Из Москвы тоже. Не застала только — в районе был.
— Знаю, — кивнул Стас. — Из нашей газеты. С вами разговаривала?
— Да, проговорили три часа. Не дождалась, расстроенная была. А сам, то же самое, как рассказала о ней, расстроился, что не застала. Да, знамо дело, всем разговоры приятные вокруг себя охота слышать, да и работяга он большой — статья об нем авторитету бы прибавила…
— Это уж точно, — сказал Стас. — Корреспондентка книжку у вас здесь не забывала? Просила захватить, если сохранилась…
Хлопнула входная дверь. Тихонов выпрямился, сунул руку под пиджак, щелкнул предохранителем «макарова». Женщина сделала шаг к двери.
— Стойте! — свистящим шепотом сказал Стас. — Стойте на месте…
Женщина обомлела. Распахнулась дверь.
— Заходите, Ерыгин, я вас уже час дожидаюсь.
Вошедший автоматически сделал еще один шаг, сказал: «Здрасте» — и судорожно обернулся.
Стас больно ткнул его стволом пистолета под ребро и сорвавшимся на фальцет голосом крикнул:
— Ну-ка, ну-ка, без глупостей! — Вздохнув, сказал: — Я за вами две недели не для того гоняюсь, чтобы сейчас еще кросс устраивать…
Женщина, оцепенев от ужаса, прижалась к стене. Из кухни понесло чадом подгорающего мяса.
— Вы, Нина Степановна, займитесь пока на кухне, а мы с вашим супругом побеседуем.
На крыльце затопали тяжелые шаги. Стас, прижав к бедру наведенный на Ерыгина пистолет, отскочил к столу, чтобы видна была входная дверь. Громыхнула щеколда, и вошли три милиционера. Стас облегченно вздохнул и подумал: «Вообще-то глупость, конечно, была — идти за ним одному. Он же меня соплей перешибить может. Расчет на внезапность оправдался…»
— Что, Ерыгин, здесь говорить будем или прямо в Москву поедем?
Ерыгин разлепил сразу запекшиеся губы, хрипло сказал:
— Не о чем мне с тобой говорить…
Стас кивнул милиционерам:
— Наручники…
2
Тихонов вышел на трап первым, за ним — Ерыгин, которого придерживали сзади два оперативника. Они шли из носового салона, и пассажиры, выходившие из двери у хвоста самолета, удивленно и испуганно смотрели на эту молчаливую группу. Внизу, у первой ступеньки трапа, стоял, расстегнув пальто, заложив руки в карманы, широко расставив ноги, Шарапов. И Тихонову вдруг захотелось побежать по лестнице ему навстречу, обнять и сказать что-нибудь такое, чего завтра ни за что не скажешь. Не спеша спустился, усмехнулся, протянул руку: