Ему позволяют, и он устраивает для себя жизнь тёплую, жизнь сытую, жизнь уютную.
Чёрный, сливаясь с Серым, становится как будто менее определённо жесток, но более глуп и пошл. Красный разгорается ярче.
Тогда Серый поучительно говорит Красному:
- Разумеется, уже пора приблизить жизнь к идеалу, но сразу невозможно удовлетворить всех! Немножко сегодня, немножко завтра, - в конце концов люди будут иметь всё. Расчёт - вот энтузиазм мудрого... Чёрный уступит, если повести дело осторожно... позвольте, я поговорю с ним по душе?
И, позволяют ему или нет, он устраивает для себя жизнь тёплую, жизнь сытую, жизнь уютную.
Красный становится более тусклым, Чёрный шире распускает крылья своей власти, жизнь темнеет, жизнь дышит медленно, Серый наслаждается счастьем покоя. Он может предать и продать, он способен на всё, но никогда не действует честно и никогда не бывает красивым.
Эта маленькая двоедушная гадина всегда занимает средину между крайностями, мешая им своекорыстной суетой своей развиться до конца, до абсурда, до идеала. Расплываясь в средине, он бездарно смешивает два основных цвета жизни в один тусклый, грязный, скучный...
Серый задерживает смерть отжившего, затрудняет рост живого, он-то и есть вечный враг всего, что ярко и смело...
ноябрь 1905 г.