Над сонным городом две женщины стояли…
Была одна из них, как солнце, хороша,
Огнем надменности глаза её сияли,
Из них смотрела гордая душа.
И пышное до пят струилось покрывало,
Фатой жемчужною был обвит стройный стан.
Все в ней не смертную простую обличало,
Все говорило за высокий сан.
Другая женщина беднягою казалась —
В лохмотьях вся, печальна и грустна,
Так резко с головы до пяток отличалась
От спутницы-красавицы она.
Ho взор её сверкал огнем живым и ясным,
И в нем сияли ум и мыслей чистота,
И светом неземным, суровым, но прекрасным
Сияла каждая спокойная черта.
И первая из них, поднявшись на пригорок,
Взглянула вниз, где город мирно спал,
И взор её живой, внимателен и зорок,
В одно мгновенье ярче заблистал.
— «Я властвую над ним! — надменно прошептала
Красавица. — Нет дома, там внизу,
Где б щедро я свои дары не рассыпала,
И где б не уняла я тяжкую слезу.
Я Счастием зовусь. Дары мои могучи.
Желанна людям я. Они меня зовут.
A ты? Что дашь ты им? С собой несешь ты тучи,
Ненастье и грозу… Скажи, зачем ты тут?»
«Зовусь я Истиной, — промолвила другая, —
Пускай волшебницей ты доброю слывешь
И людям всем, как фея молодая,
Дары роскошные так щедро раздаешь.
Я буду близ тебя и я тебе открою
В минуту радостей, довольства и пиров,
Что там еще, за той высокою стеною
Подачек ждет голодных много ртов.
И, ослепленной щедростью своею,
Тебе открою я все нужды мира их…
Из нас полезней кто? Ты ль добротой твоею
С раздачею даров прекрасных и благих —