– Скоро – это когда? – давясь рыданиями, спросила Маргитка.
– Да, думаю, в осенях уж получим…
– В осенях?! – Маргитка хрипло рассмеялась сквозь слезы, отбросила с лица волосы, встала. Не переставая смеяться, сдавленно выговорила:
– Нет, чаворо… Мне до осени ждать недосуг.
Шатаясь, как пьяная, она пошла к двери. Спирька, глядя ей вслед, озадаченно пробормотал:
– Ну, дела… Ума решилась. Эй! Машка! Постой! Подожди, я хоть извозчика тебе словлю!
Маргитка, не останавливаясь, покачала головой и вышла из трактира под дождь. На столе остался лежать ее скомканный платок. Схватив его, Спирька понесся следом за цыганкой на улицу, но у трактира уже никого не было.
До Живодерки Маргитка шла пешком. От растерянности и горя ей даже в голову не пришло взять извозчика. Путь был неблизкий, дождь то прекращался, то припускал с новой силой, и вскоре Маргитка была мокра до нитки. Впрочем, она не замечала этого – как не замечала пройденных улиц, бегущих по лицу слез, удивленных взглядов прохожих. Оказавшись в Грузинах, она даже не сразу поняла, что уже вернулась домой. На Живодерке не было ни души. С трудом передвигая ноги из-за отяжелевшей, прилипшей к ним юбки, Маргитка подошла к Большому дому, взялась за кольцо калитки. И вскрикнула от неожиданности, когда на ее руку вдруг опустилась чья-то ладонь.
– Ты?.. – пробормотала она, оборачиваясь и глядя на такого же мокрого, как она, Гришку. – Тебе чего?
– Я шел за тобой. – Парень взял Маргитку за плечи, повернул к себе, сжал в ладонях ее холодную, мокрую руку. – Ты вся промокла… Извини, я все видел.
– Что – все? – равнодушно спросила она, глядя на вздувающиеся в луже под калиткой серые пузыри.
– Ну, тебя… в трактире. Я от самой Живодерки шел за тобой, ты какая-то странная сегодня. Это из-за Паровоза, да? Ты его любила? Ты с ним уехать хотела? Ты… была с ним?
Гришка покраснел, задавая последний вопрос, но Маргитка не заметила этого.
– Да, – так же безразлично, не глядя на Гришку, сказала она, – я с ним спала.
– Как же тебе теперь… – Гришка наморщил лоб, глубоко вздохнул и вдруг выпалил:
– Слушай, едем со мной!
Маргитка вздрогнула, словно только сейчас сообразив, кто стоит перед ней. Подняла глаза, улыбнулась:
– Ехать? С тобой? Куда?
– Куда хочешь! Не подумай, мне все равно, что ты с кем-то там была. Мы с тобой к цыганам уйдем, где никто тебя не знает. Ты ко мне привыкнешь, и хорошо будем жить, правда! Я… я тебя всегда любить буду!
Маргитка снова улыбнулась – невесело, по-взрослому. Гришка напряженно ждал ответа. Она высвободила свои пальцы из его руки; приблизившись вплотную, пристально вгляделась в лицо парня. Вздохнув, спросила: