– Сколько, по-твоему, он сочтет достаточным? – осведомился Катабах.
По его тону я понял: Катабах заранее решил, что делиться со стражниками он не намерен и лучше умрет, но сохранит свое богатство при себе.
Но Садж, очевидно, еще на что-то надеялся. Вероятно, он не слишком хорошо изучил Катабаха и не сообразил еще, что для моего хозяина деньги значили гораздо больше, чем собственная жизнь. Фраза «мертвецу не нужно золото» оставила бы Катабаха глухим и непонимающим.
– Ты глупец! – закричал Садж. – Ты обязан поделиться с ними и спасти всех нас. Они оставят нас в покое, если увезут с собой один из наших мешков. У тебя останется еще девять… Не жадничай, не будь кретином!
– Я нанял тебя, ублюдок! – заорал в ответ Катабах. – Ты будешь делать то, что я прикажу! А я приказываю тебе уводить нас от погони. Где здесь обходной путь? Мне нужна дорога, на которую стражники не ступят. Мне нужна опасная дорога!
– Она может оказаться слишком опасной для тебя, – предупредил Садж.
– Плевать, – ответил Катабах.
Садж посмотрел на него с ненавистью, но я и еще несколько охранников, повинуясь приказанию хозяина, – мы все обнажили мечи и пригрозили нашему проводнику смертью в случае неподчинения. Так мы ступили на опасную дорогу.
Она и впрямь оказалась опасной! Справа и леса расстилались топкие болота. Казалось, выбраться отсюда невозможно, и все же Садж находил трону по каким-то одному ему ведомым приметам.
Солдаты оставили нас в покое. Их капитан не осмелился преследовать нас в этих гиблых топях.
И снова Садж с Катабахом поссорились. Садж предлагал провести в болоте несколько дней, дожидаясь в безопасном месте, пока солдаты уйдут, а потом вернуться по старой тропинке на прежнюю дорогу. Но Катабах и слышать об этом не хотел.
– Я хочу поскорее вернуться домой, – заявил он. – Мои люди обезумеют в этом болоте. Нет смысла торчать здесь, если существует дорога вперед. Мы не вернемся назад. Веди нас дальше.
Я до сих пор не знаю, заблудился ли Садж па самом деле, или же то была роковая случайность, но почти все охранники из нашего каравана погибли. Трясина засосала их прежде, чем мы смогли что-то для них сделать.
Катабах бесновался в бессильном гневе. Он метался по тропе, заламывал руки и только об одном и заботился: чтобы ни один из вьючных мулов, нагруженных мешками с драгоценностями, не пострадал. И все-таки одного мула (и два мешка) мы потеряли.
После этого Катабах обезумел.
Они с Саджем подрались. Катабах налетел на него, точно молния, и принялся бить по голове, по шее – не разбирая. Наконец мой хозяин выхватил нож и ударил Саджа в грудь, а после столкнул в трясину.