– Великий воин никогда не разорвет меня на кусочки, потому что великий воин не снизойдет до такого ничтожества, как я. И я не налью тебе бесплатно выпивки, пока не проснется мой хозяин, а он будет отдыхать до полудня. Так что прощай.
– Мне вовсе не нужна выпивка! – оскорбился Олдвин. – Благодарение Белу, я умею пить так, чтобы наутро не было никаких последствий… – В этот миг головная боль решила отомстить за себя и яростно стиснула виски бритунца своими железными пальцами, так что лицо его поневоле исказилось жуткой гримасой. – Насчет меня можешь не беспокоиться.
– Я совершенно не беспокоюсь, господин, – заверил Олдвина слуга.
– Слушай меня, умник! – зашипел Олдвин. – Со мной и киммерийцем был еще третий. Паренек помладше тебя. Ну, молодой мужчина, можно сказать. Лет двадцати, словом. Помнишь такого?
Слуга моргал, и лицо у него было очень скучное. Было совершенно очевидно, что расспросы приезжего нагоняют на него тоску.
– Да не помню я, господин, никакого паренька, – уныло протянул он.
– Я к тому, что может быть ты видел, куда он ушел, – продолжал Олдвин.
Слуга не ответил и вернулся к своей работе. Олдвин в бессильной ярости посмотрел на него. Но слуга слишком хорошо знал, что приезжий ничего не в состоянии с ним поделать. Кабачок закрыт, слуга занят своей работой, а Олдвин, коль скоро он ни за что не платит, не является клиентом, – следовательно, и нахамить ему можно безнаказанно.
Олдвин вернулся под навес в смутной надежде, что Эан уже появился там с рассказом о своих ночных похождениях наготове. Но Эана не было.
– Конан! – Олдвин потряс киммерийца за плечо.
Ответом ему было яростное горловое рычание. Можно было подумать, что на соломе спит не человек, а какой-то дикий зверь в обличье человека.
– Конан! – Олдвин не отступал.
Киммериец открыл глаза и вдруг улыбнулся.
– Мне снился великолепный сон! – сообщил он. – Будто я сражаюсь с одним великаном, и вот, когда я перерубил ему голень, он… – Тут он увидел Олдвина, помятого после вчерашних возлияний и встревоженного утренним открытием, и сразу омрачился. – Что-то случилось?
– Возможно, ничего, – Олдвин пожал плечами. – Когда я проснулся, Эана рядом не оказалось.
– Эан – взрослый человек, – сказал Конан. – И довольно симпатичный в глазах женщин. Так что в его отсутствий нет ничего удивительного.
– Да, но… – Олдвин замялся.
– Что? – Конан выглядел удивленным. – Что-то не так?
– Эан такой беззащитный… Он почти двести лет не жил среди обыкновенных людей. Он мог позабыть о том, как это опасно.
– Эан двести лет жил среди чудовищ и сам был чудовищем, – резко возразил Конан. – Полагаю, это тоже довольно опасно, не так ли?