Уилл поднялся со стула и подошел к кушетке.
— Я не останусь здесь навсегда.
Мисс Роуз тихо вздохнула.
— Я знаю, Уилл.
Он вгляделся в ее лицо, стараясь понять, досадует она на него или на себя — оттого что позволила себе напрасные надежды. Потом он наклонился и поцеловал ее в щеку, как в те времена, когда ему было десять лет.
— Но я проживу здесь столько, сколько вам нужно.
Она погладила его по руке.
— Спокойной ночи, Уилл.
Laissez les bon temps rouler.
Мелани Робинсон знала шесть французских слов, и пять из них содержались в приведенной фразе. Время все расставит по местам. Этим девизом Мелани руководствовалась на протяжении пятнадцати лет, с тех самых пор, как она окинула критическим взглядом собственную жизнь и поняла, что шансов на ее улучшение нет. Ей было семнадцать, ее сделали одинокой матерью нежеланного ребенка и исключили из школы. Следовательно, дорога в колледж, о котором Мелани мечтала, была закрыта. И вообще она наделала в жизни таких ошибок, что перспективы представлялись плачевными. Так не лучше ли было махнуть рукой на прошлое и отдаться удовольствиям?
И она им отдалась. Она ухитрилась совершить все грехи, о каких слышала в воскресной школе. Она жила одним днем, охотно продавала себя любому желающему и очень скоро вновь оказывалась ни с чем. Она постоянно переедала, чересчур много пила и слишком часто экспериментировала на себе. Когда — то у нее была семья, и не самая бедная, была любовь. И вот все потеряно — сын, будущее, гордость и честь. Все эти годы она страдала. Как и ее родители. Как и Джеред.
И отец Джереда должен за это расплатиться. Мелани пришла пора вернуться в Гармонию.
Она жила в Новом Орлеане, в крохотной квартирке на третьем этаже убогого дома. Когда она впервые приехала в этот город, Французский квартал показался ей таким заманчивым и экзотическим, что она согласилась на самые скромные условия существования. Теперь же, в редкие минуты откровенности с собой, она признавала, что жилище это подходит ей как нельзя лучше. Она стала такой же жалкой, как и окружающая ее обстановка.
Но скоро она окажется дома и вновь станет дочерью своих родителей. Она увидит сына (как же она соскучилась по Джереду!) и забудет про грязь и низость. Она сыграет роль любящей дочери и матери, которой можно гордиться.
Надолго ее не хватит, конечно. Она уже несколько раз пыталась обрести покой в родном доме, но всякий раз тяга к пороку уводила ее прочь. И на этот раз ее потянет в скором времени к мужчинам, которые меняются как в калейдоскопе, к выпивке и наркотикам. Ей нужна свобода, а любящая дочь и мать привязана к дому и вынуждена исполнять определенные обязанности.