— Граф, вы будете приняты с распростертыми объятиями,— отвечал ему Эбергард,— и я надеюсь, что мои владения понравятся вам.
— В таком случае, до свидания! — сказал Рамиро, обращаясь к князю и дамам.
— Жозефина, протяни же графу руку на прощание! — воскликнула Маргарита.
— До свидания,— промолвила девушка, покраснев до корней волос, и протянула Рамиро свою маленькую красивую ручку, которую он тут же прижал к губам.
Князь со странным предчувствием следил за этой сценой, затем проводил молодого графа де Тэба до веранды.
После обеда Эбергард уединился с Мартином, чтобы обсудить какие-то важные дела, Жозефина ушла к себе и занялась любимым делом — рисованием. А Маргарита направилась в оранжерею, примыкающую к особняку, пышная зелень которой представляла в пасмурные и дождливые дни прекрасное место для отдыха.
Глубокая тишина царила в оранжерее. Цветы распространяли чудный аромат, пальмы бросали тень на Маргариту, присевшую на скамейку в одной из беседок. Ничто не нарушало здесь тишины, даже ветерок не колыхал листву деревьев и кустов.
Руки Маргариты безвольно опустились, глаза ее закрылись, она задремала на удобной скамье; вдруг легкая улыбка оживила ее прекрасное лицо, вероятно, она видела во сне Вольдемара, вероятно, встретилась с ним и соединилась навеки.
Но скоро тайная грусть снова омрачила лицо спящей Маргариты; неожиданный вопрос, который часто не давал ей покоя наяву, предстал перед ней во сне.
Она знала своего отца, Бог привел найти его, и молодая женщина ежечасно благодарила Его за это. Но кто ее мать? Где она? Какой злой гений лишил ее счастья видеть и любить женщину, давшую ей жизнь?
Маргарите казалось, будто она, неприкаянная и бесприютная, снова бродит по белу свету в поисках своей матери.
Сердце ее сильно билось, она видела себя на далекой пустынной равнине, бесцельно бродившей по сухим мхам, где для отдыха не было ни деревца, ни кустика; она спешила дальше, душа ее не находила покоя, ей во что бы то ни стало нужно было отыскать свою мать! Все это представлялось ей во сне так явственно, что она даже чувствовала, как шиповник колет ее босые ноги; вот впереди что-то мелькнуло, и она пустилась вдогонку за каким-то существом, видневшимся вдали, но оно, казалось, убегало от нее…
Тайный голос нашептывал ей, что она обязательно должна настичь удалявшуюся тень; страх овладевал ею при мысли, что эта тень, существо это, может вот-вот скрыться из виду: она хотела окликнуть его, но голос отказывался повиноваться ей. Крупные капли пота выступили у нее на лбу, ноги подкашивались, она чувствовала, что силы оставляют ее. Маргарита в отчаянии протягивала руки, чтобы удержать удалявшуюся тень, которая, как она теперь поняла, и была ее матерью, привлечь к себе… Сердце билось все сильней, дыхание прерывалось…