— И объявление это вышло? — едва слышно спросил Эбергард.
— Оно должно было выйти, князь. Никаких исключений не может быть перед законом. Однако же вы можете утешить себя тем, что преступнице нельзя было бы дать ваше теперешнее имя, так как по метрическому свидетельству ее зовут Маргаритой фон дер Бург.
Эбергард закрыл лицо руками,
— Вы правы, барон, никакие основания не могут отменить закон,— сурово проговорил король.— А так как не вызывает сомнений, что девушка эта — преступница, следовало дать объявление о розыске.
— Теперь, как нередко бывает при расследованиях, мы сделали еще одно необыкновенное открытие. Оказалось, что князь Монте-Веро, который в качестве немецкого подданного присвоил себе фамилию фон дер Бург, не имеет права носить ее, ибо является незаконнорожденным и был найден посреди дороги.
При этих словах кавалер Вилларанка и все, кто находился поблизости и слышал слова Шлеве, поднялись с мест.
Эбергард отступил назад. Негодяю Шлеве недостаточно было того, что он унизил, опозорил его и его дочь, он осмелился еще и бесчестить родителей Эбергарда. Князь хотел выразить бесчестному клеветнику все свое презрение, но вспомнил последние слова старого Иоганна. Странной тяжестью легли они на его душу, и под гнетом всех этих мучительных мыслей он едва удержался на нотах.
— Удивительно! — пробормотал король, сурово сдвинув брови; ему явно претило слушать наговоры Шлеве.— Следовало избавить нас здесь от этих разговоров.
— Простите, ваше величество,— сказал Шлеве, между тем как о случившемся шептался уже весь зал.— Простите меня, если я вызвал вашу немилость тем, что захотел предоставить князю случай опровергнуть донесения, которые скоро будут известны всей столице. Я счел это своим долгом. Сегодня, перед тем как мы хотели дать объявление о бегстве Маргариты фон дер Бург, из монастыря Гейлигштейн нам был доставлен документ, найденный в письменном столе отшельника фон дер Бурга. Из этого документа следует, что господин, поселившийся в отдаленной стране и произведенный там в княжеское достоинство, совершенно незаконно носит имя фон дер Бурга, а потому оно также незаконно передано преступнице.
— Однако в этом документе должно быть названо имя, которое он носил прежде,— проговорил король.
— Быть может, князь в состоянии сам все нам объяснить,— предложил Шлеве.— Это было бы весьма желательно не только для того, чтобы положить конец этому запутанному делу, это могло бы и опровергнуть все неизбежные подозрения и слухи.
Между тем душа Эбергарда разрывалась от унижения; его, благородного, честного, порядочного человека, враги с рассчитанным презрением затоптали в грязь; дочь его назвали преступницей, имя его опозорили, родителей его обесчестили. Только Всевышний помог ему вынести это бесчестие, не уничтожив в яростном гневе негодяя, который его так расчетливо и подло подготовил. В этот час горьких испытаний Эбергарда поддержал образ Спасителя, который, претерпевая муки на кресте, молился за своих врагов.