Здесь все было свежевыкрашенным, и нигде не было видно рождественской елки.
– Простите, что принимаю вас в таком бедламе. Я не знала точно, когда вы приедете, а мне нужно срочно закончить ремонт.
В комнате пахло не столько краской, сколько сигаретным дымом и – Хейли не сомневалась – марихуаной. Судя по всему, Дениз Морган принадлежала к тем деятельным натурам, которые поддерживают себя с помощью допинга.
– Хотите сменить обстановку? – спросила Хейли.
– Переезжаю. Прошу вас: сливки, сахар.
Хейли отрицательно покачала головой.
– Хорошо, что я успела застать вас здесь, – сказала она.
– Да, я скоро уеду. Буду преподавать бухгалтерский учет в городском колледже Батон-Руж. А моя сестра с мужем поживут здесь несколько месяцев, пока не построят собственный дом. Иногда все складывается очень удачно, правда? – Она поставила перед Хейли чашку и принялась над умывальником отскребать краску с рук. Прежде чем сесть за стол, Дениз наложила в вазочку разных рождественских печений и поставила ее поближе к Хейли. – Вы сказали, что пишете книгу о Джо?
– В некотором роде. – Хейли объяснила, о чем будет книга, и заверила, что не собирается упоминать в ней имя Дениз.
– Вам нет нужды оправдываться. Я нисколько не возражаю, если вы обо мне напишете. Вот уже несколько лет я оберегаю память Джо от клеветы – с тех самых пор, как он умер. И с радостью сделаю это еще раз.
– Наверное, он был хорошим мужем?
– Потрясающим… во всяком случае, в первые годы. Он поступил в полицию вскоре после нашего знакомства. Мы переехали сюда. А потом Джо начал продвигаться по службе, и постепенно все стало меняться.
– Эд говорил, он начал пить.
– Не сразу. Джо был маниакальным приверженцем порядка. Ему было необходимо, чтобы все делалось тщательно, аккуратно и доводилось до совершенства. Работа в полиции едва ли отвечает этому требованию. То, с чем он сталкивался на улицах, было ужасно. Поэтому для него было особенно важно, чтобы жена следовала его правилам.
– И как вы с этим справлялись?
– Старалась, как могла. Я любила его, поэтому делала все, что он хотел. Полы всегда были вымыты до блеска. Все лежало на своих местах. Но это стоило мне невероятных усилий. Мы хотели, чтобы у нас была настоящая семья. Если бы родился ребенок, я даже стала бы домохозяйкой, хотя люблю работать, действительно люблю. Но я так и не забеременела, и в конце концов мы перестали надеяться. Тут-то я и вышла из-под его контроля. Видите ли, когда нервничаю, я беспрерывно ем – еще девочкой всегда жевала конфеты перед самыми трудными экзаменами. А поскольку моя семейная жизнь превратилась в сплошной трудный экзамен, я за шесть месяцев набрала столько лишнего веса, что стала носить вместо десятого размера шестнадцатый с половиной. Как я уже говорила, Джо был перфекционистом. Он перестал спать со мной задолго до того, как я достигла «пика» веса. Джо попробовал следить за моим питанием, но толку от этого не было, и он стал частенько ночевать вне дома. Я заметила, что он снова – после того как уже один раз «завязал» – начал пить. Мы ходили к врачу вместе, потом порознь. Мне удалось справиться со своей неврастенической булимией настолько, что я сбросила тридцать фунтов веса. Джо старался не пить. У него получалось, и мы даже надеялись, что все у нас наладится. А потом произошло сразу несколько неприятных событий. Мы с Джо попали в аварию. Ничего серьезного, но мне пришлось несколько дней провести в больнице. Там при обследовании у меня обнаружили рак шейки матки и сделали операцию. С мечтами о ребенке было покончено.