Напиток начал медленно отрезвлять ее, возвращать силы, она снова начала соображать. Через час Хейли полностью стряхнула с себя сон и увидела присевшую у ее ног на корточки Селесту в облаке красного шелка. Стараясь не отводить взгляда, она вслушивалась в требовательный голос Селесты, разговаривавшей с духом, вселившимся в Хейли.
– Линна! – взывала Селеста, сопровождая клич пением молитвы, в которой для Хейли не было никакого смысла, – просто слова, которые лились и лились, пока… – Линна, ты будешь говорить со мной?
Хейли захихикала. Ну-ну, давай играй свой спектакль, Черная Ева, подумала она и внезапно вздрогнула от охватившего ее ледяного холода. Она начала тереть руки, чтобы согреться, продолжая думать о том, как все это глупо.
И вскоре снова заснула, но теперь она слышала во сне собственный голос – так старик в полусне слышит свой тихий храп.
Селеста сделала все, что могла, чтобы вступить в контакт с Линной, и уже почти отчаялась, когда вдруг увидела, как у Хейли едва заметно сузились глаза и застыли спина и плечи: это был момент, когда душа материализуется в чужой оболочке и пытается понять, где она.
– Линна, вспомни меня! – приказала Селеста. Обхватив ладонями лицо Хейли и держа его перед собой, она наклонилась и легко поцеловала спящую женщину в губы. – Линна, сестра моя, поговори со мной. Скажи, как я могу тебе помочь?
Смех, раскатистый, мелодичный смех вырвался из груди Хейли – смех Линны. Селеста мысленно перенеслась в то время, когда впервые услышала его. Она разговаривала тогда с покупательницей в задней комнате своего магазина и вдруг осеклась на полуслове, услышав этот смех. С раздражением и гневом она вспомнила слухи, ходившие насчет Линны. Как может человек, обладающий силой столь мощной, что она ощущается даже в ее голосе, так бездарно тратить свою жизнь?
Как может женщина, многие годы изучавшая прекрасные вудуистские песнопения и ритуалы, открыто признавшая свою приверженность этому культу, думать о чем-то другом?
Линна же беспечно тратила свою силу на любовников и пьянство.
Селеста никак не могла этого понять до тех пор, пока Хейли не помогла ей заполнить белые пятна в печальной истории жизни этой женщины.
– Прости меня за то, что я бездумно осуждала тебя. Позволь мне хоть теперь помочь тебе! – взмолилась Селеста.
В легком движении воздуха она почувствовала отказ, а вслед за этим боль, которая оказалась хуже любой физической боли и сковала стальным обручем ее мозг.
– Эта женщина была избрана богами, чтобы помочь мне. Позволь ей выполнить свою миссию, – произнесла Линна голосом Хейли, несколько, впрочем, измененным.