— Ну, кое-что я помню, — признал он. — Главным образом наши первые дни в Уолтерсе. Позднее, когда пилоты стали гибнуть, я последовал совету отца. Постарался закрыть свое сердце, вы понимаете?
— Так каким же он был? — спросила Джоди.
— Каким он был? — повторил Девитт. — Не таким, как я, это точно. Он вообще ни на кого не был похож. Этакое ходячее противоречие. Вам ведь известно, что он пошел в армию добровольцем? Впрочем, как и я и многие другие парни. Но Вик отличался от всех остальных. Тогда существовала большая разница между добровольцами и теми, кого мобилизовали по набору. Добровольцы были веселыми парнями, которые записались в армию, поскольку верили в нее. Но только не Вик. Да, он являлся добровольцем, но был таким же серьезным и молчаливым, как самый мрачный призывник. Однако летал он так, словно родился с пропеллером в заднице.
— Значит, он был хорошим пилотом? — спросила Джоди.
— Не просто хорошим, — ответил Девитт. — В прежние времена он уступал только мне, а это уже о многом говорит, поскольку я уж точно родился с пропеллером в заднице. Кроме того, Вик неплохо разбирался в науке. Это я помню. Он был лучшим в классе.
— У него возникали в связи с этим какие-то проблемы? — спросил Ричер. — Он предлагал свои услуги в обмен на что-нибудь?
Девитт перевел взгляд своих серых глаз на Джоди.
— Вы неплохо подготовились. Я вижу, вы читали его досье.
— Мы приехали сюда из Национального архива, — сказал Ричер.
Девитт бесстрастно кивнул.
— Надеюсь, вы не читали мое досье?
— Нам бы никто не позволил, — ответил Ричер.
— Мы старались не проявлять ненужного любопытства, — добавила Джоди.
Девитт вновь задумчиво кивнул.
— Да, Вик обменивался с другими ребятами услугами. Однако многие жаловались, что он поступал неправильно. Припоминаю, что из-за этого возникали конфликты. Считалось, что нужно с радостью помогать своим товарищам, вы понимаете? Ради единства в подразделении. Ну, вы наверняка сталкивались с таким дерьмом.
Он замолчал и с улыбкой посмотрел на Ричера. Тот кивнул. То, что с ним была Джоди, помогало. Ее очарование изменило отношение генерала к разговору.
— Но на Вика такие вещи не действовали. Для него это было лишь еще одно математическое уравнение. Определенное количество единиц силы способно поднять вертолет в воздух. А помощь с какой-нибудь сложной формулой должна быть достаточной, и не более того. Его считали слишком равнодушным.
— А он был равнодушным? — спросила Джоди.
Девитт кивнул.
— Да, Вик был удивительно неэмоциональным, можно сказать, холодным человеком. Он всегда меня поражал. Сначала я решил, что это связано с тем, что он родился в маленьком городке, где ничего никогда не происходило. Но позднее я понял, что он просто ничего не чувствовал. Совсем ничего. Это было жутко. Однако именно по этой причине он стал превосходным пилотом.