— Всего лишь маленькая ложь во спасение. — Альдара, как всегда, ничуть не смутилась, что её уличили в неискренности. — Не хочу, чтобы ты чувствовала себя нежданным гостем. Мои двери всегда для тебя открыты.
— Как и для кого-то ещё.
— Ты для меня гораздо важнее.
Словно желая это подчеркнуть, Альдара нагнулась над камином, в котором были приготовлены сухие яблоневые дрова, заготовленные во время подрезки деревьев. Оставалось только зажечь огонь. Хозяйка чиркнула спичкой по коробку и поднесла её к скомканной бумаге, лежащей под поленьями.
Движения Альдары отличались бессознательной природной чувственностью. Если бы ей об этом сказали, она рассмеялась бы и ответила: «Это у меня в крови». Быть гречанкой — значит быть соблазнительной. Но делала её такой не только кровь. Айдара отличалась уверенностью в себе, умом и бесстрашием. Последним качеством Дейдра особенно восхищалась. Альдара была хороша собой, в сорок пять выглядела на десять лет моложе. Дейдре исполнился тридцать один, и она знала, что через четырнадцать лет ей так не повезёт.
Альдара растопила камин, прошла к столу и открыла бутылку, ещё раз доказывая Дейдре, что она для неё — самый важный гость.
— У него довольно резкий вкус, — заговорила Альдара, наполняя бокалы. — Не в пример этим мягким французским винам. Ты знаешь, я люблю, чтобы вино обжигало нёбо. Так что закуси сыром, если боишься за зубную эмаль.
Айдара подала Дейдре бокал, отломила кусочек сыра и положила в рот. Медленно облизав пальцы, она подмигнула Дейдре.
— Вкусный. Мама прислала из Лондона.
— Как она?
— Всё ещё ищет, кто бы прикончил Стамоса. Шестьдесят семь лет, и такая злющая. Знаешь, что она заявила? «Инжир. Я пошлю этому дьяволу инжир. Как думаешь, Альдара, он его съест? Я начиню его мышьяком. Поможет?» Я велела ей выкинуть подобные мысли из головы и не тратить силы на этого человека. Ведь уже девять лет прошло, а она всё не успокоится. Мать словно меня и не слышала: «Я пошлю твоих братьев убить его». И затем долго проклинала Стамоса на греческом. Кстати, мне от этого одни убытки, ведь именно я четыре раза в неделю оплачиваю телефонные счета, как и положено преданной дочери. Когда мать закончила, я попросила её отправить на дело Никко, если она действительно хочет убить Стамоса. Дело в том, что только Никко хорошо владеет ножом и прилично стреляет. Мать засмеялась и затянула историю об одном из детей Никко.
Дейдра улыбнулась. Альдара опустилась на диван, скинула туфли и подобрала под себя ноги. На ней было платье цвета красного дерева, чрезвычайно короткое, с очень глубоким вырезом. Рукавов у платья не было, а ткань скорее подходила к лету на Крите, чем к весне в Корнуолле. Стало понятно, почему в комнате так тепло.