Еще Деборе вспомнилось, как Чарли вручил ей ключ от своего дома во Флориде, как она рассмеялась при виде трагического выражения его лица, а он начал смеяться в ответ, объяснив, что оплакивает наконец-то потерянную свободу. И им уже казалось, во всем мире ничто не может их разлучить.
Дебора оборвала нить воспоминаний, с новой остротой ощутив ласковые прикосновения. Она понимала, что с каждой секундой у нее остается все меньше сил сопротивляться зову любви.
– Иди, – прошептал он, – иди ко мне, дорогая.
Взглянув на Чарли, Дебби почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Она видела этого мужчину в разных одеяниях – от джинсов, в которых он обычно работал, до смокингов, в которых красовался на банкетах. Однако она не могла припомнить случая, когда бы он выглядел столь же великолепно, как сейчас. Отметив это, Дебора не без гордости подумала, что и вообще-то он хорош собой и что их сын очень похож на отца.
«Так скажи ему! – убеждала она себя. – Скажи ему! Ведь именно за этим ты его и пригласила!» – Она посмотрела в любимые темно-синие глаза и вдруг заметила в них, ответный блеск.
– Ты выглядишь такой испуганной, – прошептал Чарли. – Нет ничего противоестественного в том, что мне хочется поцеловать тебя.
– Я не… – начала Дебби, но было слишком поздно.
Он довольно резко привлек ее к себе и крепко сжал в объятиях. Она не ожидала от него подобной порывистости. Он всегда гордился, тем, что может контролировать свой пыл. Этот поцелуй был совсем иным – Дебора никогда не видела Чарлза столь охваченным страстью, столь алчущим ее. Целуя, он прижал ее к себе так сильно, что она могла слышать биение его сердца. Это еще больше возбудило Дебору.
Чарли на миг оторвался от ее губ.
– Дорогая, почему ты дрожишь?
– Это, наверное, глупо. Ведь так? – Она прижалась лбом к его плечу. В этот момент ей показалось, что не было их ссоры, не было долгой разлуки. И еще она поняла, что, скажи она про сына, иллюзия восстановившихся отношений тут же исчезнет.
– Почему? – нежно допытывался Чарли. – Почему ты дрожишь?
Хитрый вопрос. Если сказать правду, он поймет, сколь она ранима. В этом случае Чарли сможет причинить ей еще большую боль, чем она испытывала до сих пор.
– Дорогая! – Он был нежен, но настойчив.
– Просто прошло так много времени с тех пор… – нашлась она, быстро закрывая глаза.
– С тех пор, как что?
– С тех пор, как я… обнималась с мужчиной.
– И сколько времени прошло? – резко спросил Чарлз.
– Этого не было, ну… с той новогодней ночи.
С ночи, когда был зачат их сын.
Последовала долгая пауза. Когда Честерфилд наконец заговорил, его голос прозвучал неожиданно грустно.