349. Вождь венделов. — Едва ли венделы — это вариант названия восточногерманского племени вандалов. В Уппланде (Швеция) есть поселение Вендель (Vendel), а в Северной Ютландии (Дания) есть Вендиль (Vendill), и Вульфгар скорее был уроженцем какого-то из этих двух мест. Более вероятно, что его родина — Уппланд. Высказывались предположения, что в шведских междоусобицах (которые упоминаются в последних главах «Беовульфа», см. примечание к ст. 2379 след.) участвовали две партии: продатская (Онела, принадлежавший шведской королевской линии, был зятем Хальфдана, ср. ст. 61–62, а сам Хальфдан тоже был шведско-датского происхождения — ср. примечание к ст. 56) и прошведская, причем венделы якобы поддерживали первую из них. Таким образом пытались объяснить, почему столь высокую должность при Хродгаре занимал не дан.
376. Хредель — основатель гаутской династии, отец трех сыновей (в том числе Хигелака) и дочери, ставшей впоследствии женой Эггтеова. Беовульф — внук Хределя, племянник Хигелака и сын Эггтеова.
398 след. …а ваше оружие покуда оставьте… — Обычное условие при входе к князю (ср. «Песнь о нибелунгах», строфы 406–407).
406. …кольчуга искрилась… сплетенная в кузнице. — В «Беовульфе» множество подобных описаний доспехов и мечей, в которых сквозит восхищение германцев перед искусными изделиями из металла (ср. выше ст. 322 след.). В эпоху Тацита (1 в. н. э.) германцы еще не умели плавить металл.
455. Вилунд (в «Старшей Эдде» Вёлунд) — искуснейший кузнец, известный всем германским племенам. Он напоминает Гефеста (Вулкана) греко-римской мифологии.
460. Хадолаф. — Этот воин больше нигде не упоминается.
470. …да умер Херогар прежде времени! — У Хальфдана (ст. 60–61) было три сына: Херогар, Хродгар и Хальга — и дочь. После смерти отца власть перешла к Херогару, который, судя по словам Хродгара, правил недолго и, видимо, умер молодым. Впоследствии корона досталась второму брату, хотя у Херогара уже был сын Херовард (ст. 2162). Неизвестно, каким образом и почему Хродгар оттеснил от трона своего племянника (скорее всего, Херовард был слишком молод).
471 след. …я же немедля в оплату крови…— Хродгар заплатил вергельд за Хадолафа и тем искупил вину Эггтеова (ср. примечание к ст. 157). Речь Хродгара построена очень тонко: хотя в беде и вынужденный принять помощь от пришельца, он спешит напомнить Беовульфу, что подвиги, которые тот собирается свершить, — лишь платеж старого долга, доставшегося ему от отца.
500 след. Выступление Унферта (его имя означает «сеющий смуту», «подстрекатель») кажется на редкость неуместным, да и сам Унферт — во многом противоречивая и даже загадочная фигура. Смелый, но ревнивый к чужой славе, он прекрасно осведомлен о том, что происходит у соседей (никто, кроме него, не знал о состязании Беовульфа и Бреки). Он сидит на почетном месте, но должность его неясна (советник? поэт? оратор? шут?). Он убил родных братьев (ст. 589–590), но не утратил своего положения при дворе. Он обращается к гостю, явившемуся спасти данов от страшной беды, с оскорбительными словами, но никто не прерывает его. Однако с композиционной и художественной точек зрения эпизод с Унфертом — большая удача поэта, так как с самого начала служит прославлению Беовульфа и вселяет в слушателей надежду, что ему по плечу поединок даже с самым сильным противником (ср. ст. 1807 след., 1456 след. и примечания 1807, 1456) к ним).