— Люблю… Но послушай, будет хорошо, если Нара станет при каждой возможности звать твоего дракона. И Мрак со Штормом тоже. Это действует! Да, к вопросу о зверях… Ар, тут есть поблизости место, где можно хорошо побегать?
— Побегать? Зачем?
— Элги не высовывала носу полгода, чтобы не сбить мое чувство направления. Надо ее выпустить.
— Живая? — улыбнулся эльф.
— Живая! — согласилась я.
— Мм-м… если пройти через телепорт к границам Мириндиэля, там есть подходящая равнина. И там же, кстати, можно хорошо поохотиться. Кабаны, капибары, антилопы, индейки…
По мере того, как Ар перечислял дичь, в моем животе начало урчать. Я как-то резко вспомнила, что после того мяса у костра так ничего и не ела — кусок в горло не лез.
— Голодная? А я тоже не ел, знаешь? Не мог. Пошли, поужинаем? Только повтори, мне не послышалось, что ты меня любишь?
Анекдоты о сумасшедших, рассказанные ими самими,
внушают беспокойство — слишком уж разумны.
С. Е. Лец
После ужина мы вчетвером устроились у камина в зеленой гостиной. За окном все еще шумел дождь — похоже, силы в заклинание я вбухала немеряно. Арден рассказывал, зачем ходил в Ларран. Оказывается, теперь у нас были имена, подходящие легенды, свитки с родословными и даже благословление и содействие Владыки. Отец Ардена — Алсинейль — одобрил все предпринятые сыном шаги и дал ему карт-бланш и на учебу в Академии, и на любые другие действия, если таковые потребуются. Лично мне Владыка передал привет, как новому члену семьи, и приглашение в гости, как только выкрою время.
Ай да Арден! Сколько всего провернул за полдня! Но послушаю — кто же мы теперь?
Оказалось, я и Ар — кузены, родственники матери Тиану. Той самой полудраконицы. Согласно родословным Айтеллороэля эрд Неллао и Силвернаринель эрд Неллао, запечатленных на свитках, привезенных Аром, три четверти нашей крови были эльфийскими, четверть — драконьей. А у Силвер-как-её-там была еще капля человеческой крови. Наша семья стояла достаточно близко к правящему дому Лоо'аллен и владела несколькими заклинаниями королевского рода. Поскольку данная магия причислялась к государственным тайнам, по давнему соглашению нам позволялось носить постоянные ментальные щиты, и никто в Академии не мог потребовать их снять. Идеально!
— Ар, но такие имена! Язык сломаешь! Понуждение к произнесению такого лингвистического ужаса надо приравнять к убийству с особой жестокостью путем завязывания языка в узел!
— Ну и отлично, — хихикнул Шон. — С таким имечком часто в деканат вызывать не будут! Проще на проступок рукой махнуть, чем такое выговорить!