Поведение собак (Бергман) - страница 99

По-видимому, такой способностью обладает немало собак. Вместе с тем не велось наблюдений за тем, как собака могла научиться выполнять эти движения. А быть может, она способна выполнять их не обучаясь, как, скажем, ориентировочные движения (то есть так же, как, например, гусыня подкатывает к себе яйцо)? Позволяет ли случайное движение мяча в разных направлениях научиться при желании посылать его другой собаке? Нам известно лишь, что собака получает удовольствие от такого умения и что, долго играя, она начинает проявлять признаки психической, а вовсе не физической усталости (последняя при таких незначительных затратах энергии вообще отсутствует).

Следовательно, игры собаки, как и других высокоразвитых животных, могут включать такие компоненты, которые трудно объяснить одними ссылками на инстинктивные действия. Дельфины или морские львы, к примеру, определенно наслаждаются, делая разнообразные балансировочные движения с использованием палок, мячей и т. п. При этом они также совершают действия, не находящие применения в их обычной жизни, но на которые они способны благодаря развитому чувству равновесия. Такая, удивительная способность связана, вероятно, с тем, что эти животные обычно передвигаются в воде, а не по твердому субстрату, и это предполагает наличие высокой способности определять направление силы тяжести, а также контролировать (без информации, передаваемой мышцами) малейшие отклонения тела относительно направления этой силы. Любопытно, что вороны получают удовольствие от игры с раскачивающейся пожарной лестницей: они оттягивают на лету лестницу от стены и отпускают ее, чтобы она с грохотом ударилась о стену. Это свидетельствует о том, что некоторые животные способны играть в довольно сложные игры, но никак не относится к их обычным формам поведения.

Некоторые собачьи игры тоже можно считать своеобразным проявлением психического начала. В такие игры собака обычно играет, находясь в сравнительно спокойном состоянии, причем либо только с собой, либо с человеком, в обществе которого она совершенно спокойна. Но если человек пытается обратить внимание на что-то или заставить ее играть по своему желанию, то почти всегда настроение животного меняется и первоначальная «душевная» игра сменяется другой формой поведения; последняя тоже может быть игрой, но может быть и чем-то иным. Чем больше игра собаки по характеру напоминает игру животного, живущего в стае, тем больше в ней элементов врожденных действий. Лишь пару раз мне довелось наблюдать, как мои таксы проделывали «фирменный» номер со скатыванием и доставанием мяча с пола, играя вместе. А вот в бурные игры с нападениями и преследованием они даже в старости играли вместе едва ли не ежедневно.