– Простите. Мне просто показалось, что вы специально из-за них приехали. Еще раз извините.
– Не стоит извиняться. Вы правы. Я действительно пытаюсь разузнать все о тех женщинах.
– Я так и подумала.
– Вы можете мне помочь?
– Помочь? Но чем же?
– Расскажите, что помните.
– Даже не знаю. Ничего особенного я не помню. Вам лучше с доктором поговорить. Хотя и он тоже вряд ли вам чем поможет. Тем более, что сейчас его нет, будет только завтра утром. Жена у него заболела…
– Так вы мне поможете? Я могу заплатить за информацию.
Вика с готовностью достала кошелек, хотя почему-то поняла, что женщину волнуют вовсе не деньги. Пока она раздумывала, в дверь вплыла кипа свежеотглаженного белья, над которым возвышался могучий женский торс, увенчанный щекастым распаренным лицом с растрепанной, какой-то всклокоченной шевелюрой.
– Ну, и что прикажете с этим делать? – воинственно спросила баба-богатырь, после чего торжественно водрузила свою ношу прямо на стол к администраторше, поверх недописанного бланка.
– Опять? – вздохнула администратор, виновато покосившись на отступившую в сторону Вику.
– Не опять, а снова, – хмыкнула гигантская женщина, очевидно – кастелянша. – Этот хмырь, как всегда, в сельпо упылил, на опохмелку ему, видите ли, не хватило, а ключи с собой упер. Куда прикажете свежее белье складывать? У меня в гладильной еще столько же. А замок в двери еще с прошлого месяца сломан. Разворуют, как пить дать.
– Ну что вы говорите, Анна Аркадьевна. Кому тут воровать? Одни пенсионеры.
– Они и разворуют. Забыли как в прошлый заезд гладильную доску сперли? И как только унесли – она ж два пуда весит.
– Хорошо, хорошо, давайте попробуем разобраться, – замахала на нее руками администратор и обратилась к Вике: – Вы пока идите во второй корпус, устраивайтесь, а поговорим мы с вами позднее.
– Когда? – ухватилась за эту идею Вика.
– Ну, скажем, после обеда. Обед у нас в тринадцать сорок, потом тихий час. Так что будет время побеседовать.
Вика покинула административный корпус вслед за поглощенными разговором женщинами и побрела по асфальтированной дорожке в ту сторону, где за деревьями маячили двухэтажные корпуса. Девушка вспомнила, что ничего не спросила о ключе, но, как оказалось, волновалась она напрасно – в каждом корпусе имелась своя горничная и ключ был предоставлен ей без промедления. Вику удивили царящие здесь свободные нравы: служащая не стала задавать никаких вопросов, даже документов никаких не попросила, только взглянула мельком и снова уткнулась в дешевый бульварный роман со страстно целующейся парой на обложке. Девчонке вряд ли стукнуло больше семнадцати, а значит три года назад ее не могло здесь быть по определению, задавать какие-либо вопросы было бессмысленно.