— Больше он ничего не берет?
Ламарр покачала головой.
— По крайней мере, мы ничего не смогли установить. Все вещи вроде бы на своих местах. Нигде нет никаких «пробелов». Наличные и кредитные карточки на месте.
— Значит, убийца забирает одежду жертв и не оставляет никаких следов.
Ламарр ответила не сразу.
— Кое-что он оставляет, — сказала она. — Он оставляет краску.
— Краску?
— Армейскую, зеленую камуфляжную. В большом количестве.
— Где?
— В ванне. Убийца кладет туда обнаженное тело, после чего заполняет ванну краской.
Ричер всмотрелся сквозь бешено мечущиеся щетки в дождь.
— Он топит женщин? В краске?
Ламарр покачала головой.
— Нет, он их не топит. Он кладет их в ванну уже мертвыми. А потом просто закрывает их краской.
— Как? Раскрашивает?
Ламарр прибавила скорость, пытаясь наверстать упущенное время.
— Нет, он их не раскрашивает. Он просто заполняет ванну краской, по самый край. Естественно, при этом тело тоже оказывается покрыто краской.
— Значит, трупы плавают в ванне, заполненной зеленой краской?
Она кивнула.
— Именно в таком виде были обнаружены все три жертвы.
Ричер ничего не сказал. Отвернувшись, он уставился в окно и молчал довольно долго. На западе небо стало проясняться. Дождь заканчивался. Машина быстро неслась вперед. Покрышки шелестели по мокрому асфальту, дождевые капли барабанили по крыше. Уставившись вдаль на светлеющее небо на западе, глядя краем глаза на мелькающую бесконечную ленту шоссе, Ричер вдруг поймал себя на том, что он счастлив. Он куда-то направляется. Находится в движении. Кровь у него в жилах потекла быстрее, словно у животного в конце зимы. Старый демон странствий тихонько нашептывал ему на ухо: «Сейчас ты счастлив. Ты счастлив, разве не так? Ты ведь даже на время забыл о том, что привязан к Гаррисону, правда?»
— Что с тобой? — обеспокоенно спросила Ламарр.
Повернувшись к ней, Ричер постарался сосредоточить внимание на ее бледном лице, жидких волосах, кривых зубах, обнажившихся в улыбке.
— Расскажи мне о краске, — тихо сказал он.
Ламарр недоуменно посмотрела на него.
— Обыкновенная армейская краска, — сказала она. — Зеленая, матовая. Производится в штате Иллинойс сотнями тысяч галлонов. Изготовлена в течение последних одиннадцати лет, потому что технологический процесс относительно новый. Помимо этого нам больше ничего не удалось установить.
Ричер рассеянно кивнул. Сам он никогда не использовал такую краску, но он видел миллионы квадратных ярдов, выкрашенных ей.
— Возиться с краской сложно, — задумчиво произнес он.
— Но места преступлений безукоризненно чистые. Нигде не пролито ни капли.