Даже один вечер в гостиной, когда миссис Элингтон сокрушалась об отсутствии Генри за обедом, вызванном неотложными делами с поверенным, а Джулия рассуждала о том, какой прекрасной парой будет она и мистер Хейвуд, показался Сьюзен невыносимо длинным. С сожалением слушала она признания Джулии в явной склонности к этому джентльмену, которую не смогли рассеять другие знакомства последних недель.
Сьюзен вернулась в свою комнату, так и не решившись на признание, но, уверившись в невозможности уснуть, дала себе слово сделать этот шаг на следующий день.
«Только этого не хватало — потерять сон не из-за любви, а от страха перед чужими мне людьми, — размышляла она, свернувшись клубочком в кресле. — Завтра же расскажу им все, перед тем как уйти из дома. Пусть Джулия выплачет свое горе, пока меня нет, а к вечеру, возможно, мы сможем спокойно поговорить. Но даже если она будет сердиться на меня до скончания века, я это переживу. В конце концов, они хотели выдать меня за Джеймса, и я им этого не прошу!»
Она выглянула из-за шторы и увидела свет в одном из окон дома Хейвудов, кажется, в кабинете Генри. Мысль о том, что он не спит и пишет ей стихи, согрела сердце.
«Все-таки он славный, хотя и иногда смешной. Огорчительно только, что у него тоже большой нос, нашим детям будет в чем упрекнуть своих родителей. Я так и не написала Бет! Ну ладно, сделаю это завтра вечером, мне есть о чем ей рассказать. А как удивится Марджери! Жаль, что мистер Льюис такой непривлекательный джентльмен, мы могли бы часто гостить друг у друга, но он вряд ли найдет общий язык с Генри, слишком уж они разные. Зато я смогу пригласить к себе Бет, и кто знает…»
Дремота мягко окутывала Сьюзен, и только сквозняк, тянущийся из щели под дверью и холодивший голые ступни, заставил вернуться в постель, где она и проспала безмятежно до позднего утра.
После завтрака миссис Элингтон попросила мисс Шелтон оказать ей любезность и прогуляться до Мэрилебон-роуд, забрать в ювелирной лавке серебряные серьги с сапфирами, которые она отдали почистить. Поручение могла бы выполнить и служанка, но Сьюзен сочла это удобной возможностью уйти ненадолго из дому и собраться с силами для важного разговора.
Она уже выходила из лавки, когда неприятная встреча испортила ей настроение. Тетушка Элизабет, леди Уайтбери, едва не столкнула ее с крыльца на тротуар своей внушительной фигурой, затянутой в дорогое пурпурного цвета пальто, еще увеличивающее ее в объеме. Не затруднив себя извинениями, леди Уайтбери уже хотела было войти в магазин, когда узнала в девушке, которую толкнула, Сьюзен.