Дата
Подпись
Утверждаю: Секретарь ЦК ВКП(б) Городецкий А.А.»
— Это что же? Опыты какие-то? — Тимирёва сделала не очень удачную попытку изобразить ироническую усмешку.
— Не совсем, Анна Васильевна. У нас есть два варианта. Вариант первый. Вы подписываете бумагу, я вам объясняю дальше. Вариант второй: вы отказываетесь. Остаётесь здесь, в санатории, проходите курс лечения. Примерно через месяц получаете новые документы, совершенно чистые, а прежняя Анна Васильевна умирает от сердечной недостаточности. Вы же отправляетесь к Оде. Неволить вас я не стану, как вы понимаете.
— Такой выбор предоставляется всем? — после некоторого молчания спросила Тимирёва.
— В том или ином виде – да. Если мне и нужны невольники, то исключительно – невольники чести, Анна Васильевна. Делать наше дело возможно только на добровольной основе, понимая, что в случае неудачи мы все – покойники.
— А в случае удачи?
— В случае удачи – скорее всего, тоже, — улыбнулся Гурьев. — Но зато – с чувством глубочайшего морального удовлетворения. Так как, Анна Васильевна? Подпишете?
— Как же я могу подписать то, не знаю что, Яков Кириллович?
— Так ведь в этом-то весь фокус и состоит, Анна Васильевна. Всё решают личные взаимоотношения и доверие. Я вам достаточно зелёных семафоров расставил, разве нет?
— Это вы вытащили Одю?
— Это счастливая случайность, Анна Васильевна. Узнай мы днём позже – всё.
— О, Боже…
— Такое время, Анна Васильевна. Другого у меня для вас нет. И для себя нет. Я понимаю, что вы страшно устали и всё, чего вам хочется – это покоя. Но покоя у меня для вас тоже нет. Ведь даже уехав отсюда, вы желанного покоя не обретёте. Не так ли?
— Да, — горько вздохнула Тимирёва. — Не знаю, понимаете ли вы сами, как глубоко и ужасно вы правы в своих словах…
— Понимаю. Именно поэтому предлагаю вам то, что предлагаю. У вас ведь уже появилось ощущение, смутное такое пока, что я – это он и есть? А?
— Появилось, — подтвердила Анна Васильевна, с удивлением разглядывая Гурьева. — Это ведь совершенно невероятно, Яков Кириллович. И невозможно. Как же так?! Вы – и эти…
— Но ощущение-то? Оно ведь никуда не девается?
— Яков Кириллович…
— Вот вы ему и следуйте. Это очень-очень правильное ощущение. А подробности мы сейчас кое-какие выясним. Вы когда-нибудь видели, как из отвратительной, волосатой гусеницы, а потом – не менее отвратительной, похожей на сушёного таракана куколки, — вдруг начинает выбираться на свет ошеломляющей красоты бабочка? Вот наш проект – это и есть и гусеница, и куколка.
Тимирёва некоторое время сидела молча. Потом, ещё раз взглянув на бланк, проговорила: