— Почему русским?
— А посмотри-ка, на кого разинута эта пасть. Представь себе, что Польши нет. На кого?
— На Россию, — тихо проговорил мальчик.
— Верно. Так что бы ты сделал?
— Я бы…
— Накормил его? Засунул бы ему в пасть кусочек Польши, чтобы он успокоился? Посмотри, какое хорошее решение. Вот оно, прямо на поверхности.
— Наверное, поэтому оно не очень хорошее.
— Почему?
— Потому, что ты не дал мне подумать, — улыбнулся Тэдди.
— Великолепно. Видишь, Геополитика, получается, не такая уж и страшная штука, а? Ну, хорошо. Не стану тебе подсказывать. Подумай.
— Я бы… отрезал ему челюсти, — некоторое время спустя проговорил мальчик.
— Оторвал бы ему пасть. Давай называть вещи своими именами. Тут ведь нет газетчиков, репортёров, посторонних, которые могут разнести, что услышали. На советах с генералами и адмиралами нужно называть всё так, как оно называется на самом деле. В парламенте можно – и нужно – пользоваться аллегориями и метафорами. А с генералами – чётко, ясно, предметно. Оторвать пасть. Это решение очень ответственное, Тэдди. От него зависят десятки тысяч жизней – а может быть, миллионы. Ты хорошо подумал?
— Я подумал. Но, если я этого не сделаю, тогда получится, что любой немецкий кайзер или канцлер… всё равно будет хотеть накормить своего крокодила? Ведь так?
— Именно так, Тэдди. Именно так всё и обстоит на самом деле. Итак, это твоё решение. Нужно оторвать зверю пасть. Конечно, страна – это не животное, и «пасть» – это не совсем пасть, но что-то в этом, безусловно, есть, потому что семьсот лет постоянных войн для того, чтобы накормить «зверя» – это что-нибудь да значит, не так ли?
— Наверное, — Тэдди вздохнул.
— Хорошо. Предположим, решение принято – но выясняется, что в одиночку тебе не справиться. Что делать?
— Союзники, конечно, — пожал плечами Тэдди. — Британия, Франция, Чехословакия, Польша.
— Польша – нет.
— Почему?
— Польша исторически очень плохой союзник. Польшу следует принимать в расчёт, но ни в коем случае нельзя на неё надеяться. Я потом объясню подробно, почему. Пока просто запомни это. Не хочешь подумать ещё?
— Хочу, — посмотрев на Гурьева, кивнул мальчик. — Голландия и Бельгия. Да?
— А ещё? Может, подсказать?
— Нет. Не надо.
— Ладно. Я подожду, — Гурьев откинулся в кресле и сцепил руки в замок на затылке. — Не подсказка, но совет. Подними глаза от карты и подумай о Германии. О людях, живущих там.
— Шпионы!?
— Нет, Тэдди, — Гурьев снова сел прямо. — Нет. Шпионы – это… как-то это не очень хорошо, правда?
— Ну… Это… Предательство.
— А давай вспомним, что мы уже выяснили. Что кое-кто в Германии не хочет кормить крокодила. Это же совсем не обязательно хотеть, верно? Конечно, человека можно заставить это делать. Постоянно писать в газетах, например, что Германия – превыше всего, что немцы – самые правильные, самые добрые, самые справедливые люди на свете и сам Бог велел им править Европой. Можно делать это так часто и так хитро, что многих удастся убедить в этом. Но ведь мы с тобой знаем, что это не так и так быть не может. То есть верить в этот бред совершенно не обязательно, правда? И кормить крокодила поэтому – тоже.