Сигнусадеи, сигнусадеи…
Буря внезапная вдруг возмутила и небо, и море,
Вырвавшись, ветры свистали уж в вервях и парусах, грозно;
Черные волны к бортам корабельным, как млат, приражались,
Так что борта под ударами теми прешумно стенали:
Сигнусадеи, сигнусадеи…
Судно на гребень волны резвокрыло взлетало, как чайка,
Море когда, из-под дна разливаясь, зияло глубями.
Видели близко себя они камни суровы и остры,
Ярость о кои валов сокрушалася в реве ужасном.
Сигнусадеи, сигнусадеи…
Слабы мужи, как их жены, рыдали уныло, протяжно:
Только и слышались жалостны вопли и стоны рыдавших,
Только богам, обречены и слабы, давали обеты,
Жертвы кляняся принесть, по здоровом приплытии к брегу.
Сигнусадеи, сигнусадеи…
Не было в глупых проворства ни в ком, приказать бы что дельно,
Сам же никто из мужей не решался за что-то приняться.
И никому не казалось, что должны бы, жизни спасая,
Равно спасти от беды и всех тех, что страдали там с ними.
Сигнусадеи, сигнусадеи…
Стал на корме при весле рулевом сам Великий Учитель,
Он ободрил мореходцев, крича полумертвым с боязни:
«Прапоры сриньте долой, вниз, и парусы дружно крылите.
Славьте величие Сигнусадеи, что Знание дал вам».
Сигнусадеи, сигнусадеи…