Хюгель начал незаметно приближаться к Аскар-Ниязу. «Если толкнуть его на Антонова, старик непроизвольно выстрелит. Не попадет — можно будет закончить самому...»
Миг наступил. Хюгель отклонился, по-гимнастически выбросил ногу в сторону Аскар-Нияза и уже достал его, но упал сам, сбитый резким ударом под колено сзади и стукнулся головой о тумбу, на которой стояла накрытая чехлом скульптура.
Не сразу Хюгель пришел в себя, а очнувшись, увидел всех остальных и Долматова.
Алексей Львович уже спрятал свой браунинг. Испуганная Ася держала за локоть Андрея. Аскар-Нияз прислонился к стене, откинувшись и прикрыв глаза ладонью.
— А... — произнес Андрей, заметив, что Хюгель шевелится, — вы пришли в себя, майн герр. — Он повернулся к Аскар-Ниязу и сказал ему: — Мы оставим вас вдвоем, поручик... У вас найдется, очевидно, о чем поговорить с герром Хюгелем с глазу на глаз.
Прошло несколько минут, и в гостиную, где сидели в немом ожидании Антоновы и Андрей, пошатываясь вошел Аскар-Нияз.
— Вы родились в сорочке, Долматов, — с трудом произнес Аскар-Нияз. Он вытер нож о полу своей рубахи и добавил: — Я ведь пришел, чтобы убить вас...
— О боже! — простонал Алексей Львович.
— Что же это такое? — проговорила Ася.
Теперь приказывал Андрей.
— Найдите для поручика костюм! — велел он Алексею Львовичу.
Андрей был решителен и собран. Он шагнул в студию, зажег карманный фонарь и осветил труп Хюгеля. Немец лежал, раскинув ноги. Аскар-Нияз убил его мастерски, крови почти не было видно. Хюгель даже вскрикнуть не успел. Андрей погасил фонарь.
— Ася! — сказал он. — Делать нечего: без вашей помощи нам сейчас не обойтись. Надо идти в дом Хюгеля. Кто там есть?
— Я думаю, только собаки.
— Они вас помнят?
— Наверное, — сказала Ася.
— Заприте их понадежнее.
— Ворота на замке, — сказала Ася. Решительность Андрея передалась ей. — Я отыщу калитку. Я помню, где-то у кривого дерева в тайничке — ключи.
— Торопитесь! Я жду. И старайтесь не шуметь.
Андрей напряженно прислушивался к каждому звуку, который доносился с той стороны, где был дом Хюгеля — умного, расчетливого немца. Все ходы Хюгель взвесил наперед. Он бы и выиграл, если бы двигал пешки по доске, расчерченной на аккуратные квадраты...
Свирепое ворчание донеслось снизу и смолкло. Андрей облегченно вздохнул. Вот еще один проигрыш немца — Ася. Она была для него лишь второстепенной фигурой, и он утратил интерес к ней, едва она была снята с доски. А она человек, она живая.
— Что делать... с трупом? — спросил Алексей Львович, с трудом выговорив последнее слово.
— Принесите перчатки поручику и мне, — велел Андрей.