— У нас одна каюта на четверых… и еще неизвестно, когда нам с тобой выпадет случай побыть наедине.
Магьер фыркнула и уже собиралась ответить, но вдруг резко развернулась и напряглась, не сводя взгляда с двери.
— Что та… — начал Лисил.
Магьер одним прыжком вскочила, схватила саблю и распахнула дверь каюты.
Сверху, с палубы, донесся крик Винн.
* * *
В скудном свете фонаря Винн сидела, скрестив ноги, на палубе напротив Оши и пыталась сосредоточиться на партии в дреуган — популярной у эльфов игре, похожей на шашки, которую Оша одолжил у девушки-стюарда. Оша задался целью обучить Винн этой игре, но она, поглощенная своими мыслями, все время отвлекалась.
Палуба под ней все так же загадочно рокотала и вибрировала, и это тоже не давало ей сосредоточиться. Да и Малец недовольно ворчал всякий раз, когда Винн делала ход, что тоже не способствовало игре.
— Хочешь сыграть вместо меня? — вслух осведомилась она.
Малец выразительно облизнул свой нос, но мысленного ответа не дал.
Сгэйль все так же стоял у левого борта, неотрывно глядя в темноту. По правому борту стремительно скользил окаймленный лесом берег.
Винн вздохнула и решительно поднялась:
— Мне надо размяться.
Даже встав на ноги, она оказалась лишь немного выше сидевшего на корточках Оши. Молодой эльф хотел было тоже встать, но Винн махнула рукой:
— Нет-нет, останься здесь. Я далеко не пойду.
Оша нахмурился, зная, что должен присматривать за девушкой, но не желал навязывать ей свое общество.
— Я скоро вернусь, — заверила его Винн и неторопливым шагом направилась к корме.
С самого начала плавания хкомас почти безотлучно пребывал на юте, зато матросы, занимаясь своими делами, сновали по всему кораблю. Понимая, что ее тут едва терпят, Винн остерегалась открыто проявлять любопытство. С наступлением ночи хкомас удалился к себе, и почти все матросы отправились отдыхать, так что палуба оказалась практически пуста. Винн хотелось без помех осмотреть корабль.
Ее по-прежнему изумляла совершенно гладкая, без малейших зазоров, палуба. На бочке, такой же гладкой, как и палуба, хотя и более ветхой на вид, сидел один из матросов. Он трудолюбиво сплетал несколько гладких веревок в прочный канат. Когда Винн проходила мимо, матрос, не вставая с бочки, живо повернулся спиной к девушке, и она поняла, что не стоит и пытаться заводить с ним разговор.
Она, как будто прогуливаясь, двигалась к корме, и размеренный рокот у нее под ногами, казалось, становился все громче. Добравшись до лестницы на ют, Винн обнаружила, что ее ступени, в отличие от палубы, истерты множеством ног, и, поднявшись до середины лестницы, осторожно выглянула наверх.