— Давайте останемся здесь, — сказала Эм, стараясь, чтобы ее голос прозвучал весело.
— Почему?
— Спальня у меня такая скучная. Вам не кажется, что в этой комнате атмосфера более подходящая?
Но он не дал себя обмануть.
— Эта комната — сцена из вашего спектакля. Ваша спальня — другое дело. Это не сцена из спектакля, Мерри.
Она покачала головой — слишком сильно, она сама это поняла, — но ничего не могла поделать.
— Так должно быть. Иначе быть не могло.
— Идите. Сию же минуту, — сказал он.
Она опять покачала головой.
Он подошел к ней. Сначала ей показалось, что он хочет насильно утащить ее в спальню. Но он поднял ее на руки, так что ей пришлось обвить его шею руками, а он прижал ее к своей немыслимо горячей груди.
— Это не обсуждается, — сказал он.
Он отнес ее в спальню, закрыл за собой дверь ногой, раздвинул занавеси, чтобы впустить свет. Потом, так осторожно, что это походило на нежность, поставил ее на ноги.
Его естество прижалось к ее животу, и она была потрясена силой ощущений, вызванных этим прикосновением. Пришлось схватиться за него, чтобы устоять на ногах. Внезапно показалось, что комната закружилась у нее перед глазами.
— Господи, Мерри, я вижу, что ваше тело вспыхнуло — так вы хотите меня.
— Я не хочу вас, — сказала она. — Я просто хочу… этого. Потому что я глупая, дурная, одинокая и сбитая с толку. Будь вы джентльменом, Варкур, вы сейчас ушли бы.
— Я не джентльмен, Мерри. Я виконт.
Тут он поцеловал ее, сначала легко, потом крепче, завладел ее губами, а затем скользнул вниз, к впадинке на горле. Она задрожала, ноги подкосились, и ей пришлось прижаться к нему покрепче, так что она ощутила каждую мышцу его тела. Он подтолкнул ее к кровати, и она, не сопротивляясь, позволила ему уложить себя.
— И чего вы хотите? — спросила она.
Смех его был горьким.
— Всего, что смогу получить. Насыщения. Саморазрушения. Какое это имеет значение?
И его губы принялись ласкать ее грудь. Он прикусил ее сосок, и она вскрикнула от вожделения. По телу ее пробежали тысячи выстрелов, так что защипало кончики пальцев на руках и ногах. Она постанывала, лежа под ним, двигалась, втянутая в ритм прикосновений его губ и рук.
Он скатился с нее, и она не сразу поняла, что его нет. Глаза ее не сразу нашли его. Он держал на ладони резиновый кружочек.
— Ваша очередь, Мерри, — сказал Варкур. — Теперь наденьте это на меня.
— Я не могу, — жалобно проговорила она.
— Можете. Разве вы несколько месяцев не разыгрывали из себя куртизанку? Стало быть, вы вполне в состоянии сделать то, что может сделать всякая куртизанка.