А вот вылизывание миски до зеркального блеска, было самым наглым образом прервано.
— Опять ты — я недовольно посмотрел в сторону незнакомца, который по-деловому уселся напротив. А потом, о, это была вершина наглости, он достал из планшета МОЮ! карту. Я тут же отложил посуду и постарался, как можно нагляднее донести все, что я о нем думаю. С таким же успехом я мог бы доказывать что-то льву, который приготовился к прыжку. В не зависимости от приведенных мною доводов, от меня все равно бы ничего не осталось.
— Ну, что ж, сыграем по твоим правилам — я решил полностью сменить тактику. Из ежика, свернутого в клубок, и ощетинившегося своими колючками, я заделался эдаким котом, только что слопавшим литр молока, и теперь благодушно взирающим на весь мир. Улыбка до ушей, куда уж радушнее, нога за ногу, и полный отвал на спинку стула.
— Вы решили вернуть мне мою карту? — как бы невзначай поинтересовался я.
— Я хотел уточнить некоторые обозначения — незнакомец принял мою игру, но с некоторыми поправками. Он достал из кармана пачку «Кента» и закурил. Мои ноздри тут же нервно задрожали, с наслаждением втягивая дым. Он, конечно же, сразу заметил мое состояние и протянул пачку мне.
— Спасибо — я в три затяжки оприходовал первую сигарету и тут же потянулся за второй. На пол дороги вопросительно замер, но, увидев кивок, смело продолжил телодвижение. Приятное головокружение воцарилось в моей головушке. А с ним пришло и понимание того, что если я дам объяснение «некоторым обозначением», то, сказав «А» придется выложить и все остальное. И тогда напрашивался логичный вопрос: «А нафига я тогда буду им нужен. Зная все входы-выходы, они и без меня прекрасно справятся».
— Я в этой карте совсем не разбираюсь — выдал, выпуская очередную порцию дыма. — Она мне по наследству досталась и дорога только как память — я постарался, опустив очи долу, изобразить скорбь на лице.
— Так значит, она тебе совсем не нужна? — прозвучал вопрос на засыпку.
— Можете оставить себе — барским жестом руки отодвинул карту в сторону незнакомца, лишний раз, отметив, как хорошо, что в свое время я не поленился и изучил ее более чем досконально.
— Ну, что ж, — он бережно сложил ее вчетверо — а вот мне она еще пригодится — и упрятал в нутро планшета.
— Слишком быстро ты отступил — я даже на миг забыл улыбаться. Но, вспомнив о представлении, тут же вновь изобразил из себя Арлекино. — Бить, скорее всего, меня пока что не будут — мои мысли завертелись с утроенной скоростью. — А вот в то, что после операции меня отпустят мне теперь вериться с трудом. Карту ты на потом отложил, а не спрятал насовсем, — я снова прокрутил в памяти жест, с которым она была убрана со стола. — Верняк на потом. И это потом связано у тебя со мной. Во, влип — даже сигарета, а я, «изголодавшись», прикурил уже третью, показалась мне какой-то прогорклой на вкус. Я тут же, не докурив и до половины, потушил ее в жестяной банке из-под пива, до половины набитой бычками.