Заходить на станцию я не собирался. Еще издалека завидев отблески костра, выключил фонарь и снял автомат с предохранителя. Крадучись по путям, почти вжавшись в стену, понадеялся, что может и пронесет.
По мере приближения, я вообще постарался превратиться в бестелесную тень, скрупулезно выверяя каждый свой шаг. Отсюда из темноты, очерченное огнем пространство просматривалось очень хорошо. И те четверо, «разбросавшие» вокруг себя огромные, причудливые тени, и вальяжно развалившиеся у костра, совсем не напоминали усталых путников. Они скорее походили на шайку головорезов, обсуждавшую свое очередное дело. Видать тут бандиты были одни, потому что вели себя вольготно и без малейшей настороженности. Будто в подтверждение этому одни из «заседателей» запрокинул голову и громко, заливисто захохотал. Ему вдогонку заржали и остальные. Я же решил воспользоваться дарованным мне моментом и максимально допустимо ускорился.
Тишина наступила столь неожиданно, столь резко хлестнула меня по ушам, что я не успел среагировать. Шуршание гравия под ногами выдавало с головой. Напряжение, витавшее в воздухе, лопнуло, как чрезмерно натянутая струна. Но, как ни странно, это же и принесло мне некое облегчение, сбросив с меня некие невидимые оковы. Я понял, что останавливаться уже не имеет смысла, и продолжил свой незримый бег. Свет сразу нескольких фонарей полоснул, врезаясь во тьму, словно острый нож в масло. Четко очерченные круги заплясали в том месте, где я был секунду назад. А до меня донеслось хорошо различимое щелканье затворов.
Я решил не дожидаться, пока меня высветят и пристрелят, как зайца, застрявшего в световом тоннеле автомобильных фар. Притормозил и с разворота, не целясь, полоснул в сторону преследователей, расстреляв в один присест пол магазина.
— Мляяяя!!! Ногааа!!! — заорал один из бандитов. Остальные тут же залегли, начав беспорядочную пальбу. Засвистели пули, выбивая из гранита и гравия, кучу пыли. Я пригнулся, перескочив через рельсы и перебравшись поближе к перрону. Здесь была так называемая мертвая зона. То есть пули сюда могли попасть, разве что, срикошетив от стен.
По моим подсчетам примерно половина станции была уже позади. Я пожалел, что не могу включить фонарь, чтоб убедиться в этом. Пребывая и дальше в согбенном положении, надеялся, что вскоре спасительный тоннель поглотит, скроет меня от преследователей. В том, что они не побегут следом, я не сомневался. И Нагатинская мне теперь виделась, скорее как друг, как спасение.
Сзади раздался именно тот звук, которого я боялся больше всего. Бандиты, не слыша ответного огня, осмелели, и как минимум двое из них соскочили на пути, бросившись вдогонку. Я опять притормозил, и дал длинную очередь, опустошив рожок до конца. Видать промазал, потому, как не услышал приятного моему слуху ругательства или хотя бы вскрика.