Средиземноморская эскадра взяла часть трофеев и ушла в Амстердам. Баржи отошли после завершения погрузки трофейных пушек, пленных и прочих заслуживающих внимания вещей. Сергей на броненосце «Беззастенчивый» обошел походный строй буксиров.
Две баржи были пустыми, и несколько барж можно было уплотнить, пленных взяли менее тысячи.
— Василий Тихонович, передайте на корабли приказ, — обратился граф к командиру броненосца «Безнаказанный». — Следуем в Треллеборг, у нас слишком много свободного места на баржах.
Защелкали шторки сигнального фонаря, команду флагмана подтвердили все корабли.
До Треллеборга осталось идти два часа. На броненосцах были военные экипажи Екатерины, которые, по официальной версии, изучали корабли и проводили флотские испытания.
Но всем было понятно, что наряду с этой задачей военные моряки занимаются пиратскими акциями против шведов под флагом графа Алексеева, Буква закона не нарушена, граф имеет каперскии патент и вправе набирать любой экипаж. Правда, с уходом основной эскадры, на броненосцах осталось только полторы сотни морских пехотинцев. Но для набега на Треллеборг, где никто не ожидает нападения, этих людей вполне достаточно.
Эскадра прошла по Неве прямо в Сясь.
В городе пленных разделят и отправят на различные заводы или крестьянские поля. Часть людей добавят на строительство новых заводов и верфи на Неве. Ко времени поступления из Европы обещанных десяти тысяч рабочих заводы уже будут построены. Вновь прибывшим из Европы рабочим граф Алексеев найдет другую работу.
Послам нечего возразить, налицо стремление графа Алексеева пораньше приступить к строительству кораблей. Баржи встали у верхних причалов торгового порта, городские приказчики привычно принялись за сортировку людей и трофеев.
К завтрашнему дню составят опись с калькуляцией, Екатерина получит свою законную долю с набега.
Граф Потемкин ждал Сергея Николаевича в Сяси, где поселился в гостевых комнатах дворца. Встреча была дружеской, но разговор начался с упреков Алексееву:
— Так нельзя, Сергей, — начал Потемкин, — твои поступки начинают уже смущать Петербург. Ты становишься в России заметным человеком, а живешь хуже мелкопоместного дворянина.
— Не понял. Тебе мой дворец не понравился?
— Дворец-то как раз очень хорош, да прислуги нет, дворецкого нет, денщиков нет. Во дворце всего человек двадцать, и те уборкой комнат заняты, в походах ты всегда один.
— Почему один, со мной всегда мой личный десяток.
— Твой личный десяток — это отличные и преданные тебе воины, а слуги где? Тебя в Очакове служанки Фрейлин обихаживали, смотри, поздно будет, когда слухи о твоей скупости пойдут.