- Те водевили, которые написаны мною, - говорил Зет-Зет, - это так, мелочь, маленькие штучки, - а это уж вещь обделанная, обработанная: в моих водевилях только эскизы, очерки, а это уж драма, тут создание. Известно, что Теньер в молодости своей был только подражателем и подражал всем, не только фламандским, но итальянским живописцам, - впоследствии же удалился в деревню, долго изучал природу и деревенскую жизнь и потом уже сделался великим творцом и обессмертил свое имя. Это, вот видите ли, один только сухой факт из его жизни, а остальное все я добавил воображением - и это мне очень, очень удалось.
"У, как говорит!" - подумал Владимир Матвеич.
- В первом акте я представил Теньера, списывающего копии с Тинторетто и
Рубенса: он живет совершенно обеспеченный и, по-видимому, счастливый, но гений его не дает ему покоя: он мучится, сам не зная отчего, худеет, бледнеет… уж если человек болен душевно, то, заметьте, непременно и лицо его изменяется. К нему приходит заказывать один вельможа копию: он берется окончить ее в два дня; но душевная болезнь его в эти дни увеличивается, и он не может приняться за кисть. На третий день вельможа является за картиной, узнает, что Теньер еще не начинал заказанной ему копии, кричит, сердится. Теньер говорит: "Так ждите же здесь, копия ваша через час будет готова!" - и с диким вдохновением схватывает кисть. Изумленный вельможа остается. Ровно через час копия, не уступающая оригиналу, готова. Вельможа осыпает Теньера похвалами и золотом и хочет взять копию, но Теньер в бешенстве выхватывает ее у него из рук, режет ножом и с диким хохотом выбегает из мастерской. Этим я кончил первый акт.
- Черт знает, как это должно быть хорошо на сцене! - закричал инженерный офицер.
- Во втором акте, - продолжал Зет-Зет, - Теньер уже в деревне… Тут представлена картина фламандской жизни, - для этой сцены я много изучал, рылся в книгах…
- Рылся в книгах! Все это вздор! - вдруг раздался пронзительный голос, - да наплевать и на книги-то ваши, когда тут дело идет о танцах… Господа кавалеры! этак-то вы оставляете дам?.. Славно! ну, что вы тут расселись слушать этого молодца?.. а вот я велю запереть эту комнату, что тогда скажете? Затянулся да и марш наверх… Уж эти мне сочинители! мало им того, что обирают с нас деньги за книги, нет, еще слушай их… Петр Васильевич, дайте-ка мне вашу руку; ну, теперь налево кругом, да наверх, - проповедуйте там о вашей учености старухам…
Господа, все за мною - марш!
И Николай Петрович потащил за собою господина Зет-Зета, и вслед за ними отправились все остальные.