Ее голова повернулась в его направлении.Он отпихнул фантазию подальше. Она заблокировала сознание, так плотно, что он не мог сказать, слышит она его мысли или нет.
Она села на кровать, положив пистолет рядом. Скрестив ноги она откинулась на руки и склонила голову на него.—Я знаю, твоя семья придает большое значение этим заморочкам с предназначенной невестой, но даже ты должен признать, что это, в конечном счете, устаревшая, ненужная и довольно неприятная традиция – даже среди безнадежно ретроградных вампиров. В наши дни должно быть лечение.Освобождение от этих связей или что-то в этом роде.—
—Освобождение от связи?— Эта женщина была ненормальной.—Удачи с этим. Если ты найдешь это заклинание, принеси мне единорога, потому что они должны храняться в одном месте.—
Уголок ее губ приподнялся.— Ты и девтвенницу, что придет с ним, тоже хочешь?—
Он сжал носовой платок в кулаке, пытаясь сдержать свой характер. Зная, то, что она нажимала на его кнопки, которые могли достигнуть цели, не могло заставит ее принять это легче.
—Ты когда– нибудь предполагала, что подчиниться нашей судьбе– это правильный путь? Единственный путь?—
Она снова взяла пистолет. —Если ты думаешь, что слово —подчинение— есть в моем словаре, Михаил Фостин, то ты совсем меня плохо знаешь. Теперь, с твоего позволения, я собираюсь принять душ. А затем, я собираюсь нас развести.—
Он приблизился к ней.—Мы все подчиняемся голоду, Алия. Даже ты.—
Не моргая, она смотрела на него, глазами жестокими и золотыми, как у ястреба.
Доминик и четверо его человек ворвались в комнату. Когда она успела поднять тревогу? Все мужчины, за исключением Доминика, отшатнулись назад, при первом взгляде на нее.
—Ах, Доминик!— Алия приветливо улыбнулась, случайно подняв свой пистолет снова. — Видети ли Михаил нуждается в ледяной упаковке. Ты мог бы помочь ему с этим?—
Повернувшись так, что Алия не могла его видеть Доминик одарил Михаила примирительным взглядом и указал на дверь. Его люди разделись в шеренги по двое, позволяя Михаилу пройти.
Кот Алии ждал его в его комнате, мурлыкая. Он рассеянно почесал у него за ухом. Алия боялась его до смерти, и он не знал почему.
Алия задавалась вопросом, почему она вообще должна беспокоиться об одежде, особенно теперь, когда и Доминик, и ее охранники, и пол Минисоты видели ее обнаженной. Но одежда предлагала, хоть какую-то моральную поддержку, а она нуждалась во всей помощи, которую могла получить. В душе, вся засохшая кровь пробудилась, превратилась в ярко красную и густо церкулировала вокруг ее ног. Она стекала вниз по стенкам душа, так же, как это было в том узком коридоре.