Дело в том, что одна из основных идей нашего Проекта — как антологии «Время учеников», так и всей книжной серии «Миры братьев Стругацких» — заключалась в следующем: попытаться доказать и самим себе, и собратьям по ремеслу, и нашим уважаемым читателям, что даже самые что ни на есть классические произведения — вовсе не забронзовевшее многопудье томов за стеклами шкафов академической библиотеки; нет, литература — это постоянный процесс, это вечно живая мистерия, происходящая здесь и сейчас.
Вот почему «ученики» поселили бок о бок с описанными не ими героями реальных людей из собственного окружения. Вот почему они внедрили в придуманные не ими миры упоминания о нынешних политических реалиях и разнообразные литературные аллюзии и реминисценции. Вот почему, наконец, произведения «продолжателей» в первом сборнике часто не стыкуются не только друг с другом, но даже и с оригинальными «мирами братьев Стругацких». В конце концов, ученые-историки никак не могут договориться о многих эпизодах реального прошлого, предлагая самые разные версии и трактовки ключевых событий истории. Что же тогда говорить о будущем, пусть даже и не о будущем вообще — а о конкретном будущем, придуманном конкретными же авторами? Более того: как составитель, я вовсе не хотел, чтобы в книге были одни лишь прямолинейные «продолжения», я отнюдь не собирался отсекать те произведения, которые в чем-то противоречат «генеральной линии». Напротив, меня гораздо более занимали именно «ответвления» и «развилки», гораздо более радовала изобретательность авторов, когда они находили совершенно неожиданные повороты в развитие хорошо знакомых сюжетов, образов и идей.
(Да, по-видимому, и не меня одного. Во всяком случае, повесть Михаила Успенского «Змеиное молоко» в мае 97-го голосованием всех участников конференции «Интерпресскон» была признана лучшим произведением предыдущего года по номинации «средняя форма». После успеха Вадима Казакова там же, на «Интерпрессконе», но двумя годами ранее, это уже вторая премия в копилке «Времени учеников».)
В свое время американский редактор Дэвид Хартуэлл, отвечая на вопрос журналиста, почему он привлек к работе над книжным сериалом «Стар Трек» («Звездный путь») многих известных писателей, сказал так: — «Сейчас литературному уровню произведений уделяется большое внимание. И поэтому я убеждал написать „стартрековский“ роман многих из тех, кого я искренне полагаю хорошими писателями, говоря им, что это нечто вроде выполнения акробатических трюков в смирительной рубашке. Ведь это же старая литературная традиция — показать свой класс, уложившись в жесткие, тесные рамки. Например, в эпоху Возрождения обычным способом продемонстрировать технику стихосложения было написание сонетов; этим занимались даже самые великие поэты».