— Уверяю вас, конгрессмен, — процедила Рина сквозь стиснутые зубы, — хозяину на это совершенно наплевать. Для меня, знаете ли, тоже делаются кое-какие исключения.
— В таком случае присоединяйтесь, выпьем вместе.
Рина заколебалась. В общем-то, она его не испугалась, более того, почувствовала, что совсем не прочь последовать приглашению.
Она взяла бокал, нырнула под стойку и медленно пошла в противоположный конец зала. Встретив настойчивый взгляд, она опустила ресницы и потянулась к бутылке.
Поспешно опустив ноги на пол, он опередил ее. В конце концов, Рина заставила себя поднять глаза. Насмешливо вздернув брови, он щедро наполнил ее бокал.
— Присаживайтесь, миссис Коллинз.
— Вообще-то я предпочла бы вернуться к себе.
— Боюсь, не могу вам этого позволить. Пить в одиночку — дурной тон.
Рина светски улыбнулась и опустилась на стул напротив него.
— Если не ошибаюсь, именно этим вы и занимаетесь.
— К сожалению, не ошибаетесь. И безмерно благодарен вам за то, что вы нарушили мое одиночество.
Это совершенно не входило в мои планы.
Он пожал плечами, выпрямился и вновь закинул ноги — на сей раз на ближайший стул.
— Если учесть, что в постель вы отправились довольно давно, вид у вас что-то не очень заспанный.
— А это уж вас, конгресс…
— К черту, — внезапно вспыхнул он, раздраженно потирая виски. — Может, хватит? Мое имя вам известно, и я был бы весьма признателен, если бы вы перестали обращаться ко мне, словно к какому-то неодушевленному предмету.
— Но ведь я и так обращаюсь к вам по имени. Конгрессмен Уэллен. Разве не так обращаются к избранникам народа?
Эту колкость он предпочел пропустить мимо ушей.
— Скажите, Рина, вы всегда вот так испытываете свою удачу?
— Испытываю удачу? — Ей все же удалось сохранить непринужденный и даже почти саркастический тон, хотя дрожала она так сильно, что даже пальцы выбивали дробь по стенке бокала, и он наверняка это видел. Рина закусила губу. Но дрожала она совсем не от страха. Это было что-то другое — словно игра с огнем. От него исходило какое-то необъяснимое чувство опасности. Чисто мужской опасности.
— Дама Червей, — задумчиво и негромко проговорил он, но от Рины не укрылась искорка, мелькнувшая в его глазах. — Хорошая карта. Но даму всегда бьет король. А уж туз пик — вообще выше всего.
— Похоже, тузом пик вы считаете себя… конгрессмен?
Он снова опустил ноги на пол и, внезапно схватив ее за руки, рывком повернул к себе. Даже при мягком свете луны было видно, насколько он разъярен.
— Кил. Очень просто. Всего один слог. А ну-ка, попробуйте.
Голос его звучал ровно, хотя и хрипловато. Больше всего Рине хотелось просто не замечать его присутствия, не замечать стальной хватки пальцев, насквозь прожигающего жара, что от них исходил. Ей хотелось по-настоящему разозлить Кила, испытать до конца его терпение, — какое у него, в конце концов, право что-либо требовать от нее?