— Кто-то идёт? — моргая, произнёс Бильбо.
— И не один кто-то, а целых четверо, судя по трезвону, — ответил Кили. — Кстати, я издалека видел, как они шли за нами.
У бедного Бильбо подкосились ноги, и он сел на пол, обхватив голову руками, пытаясь понять, что происходит и что произойдёт, и останутся ли эти настырные карлики к ужину. Колокольчик зазвонил пуще прежнего, и Бильбо кинулся к двери. Но карликов-то оказалось пятеро: один из них, пока хоббит сидел в прихожей и думал, успел спуститься с пригорка и догнать своих товарищей. Бильбо с трудом отодвинул засов — и вот карлики внутри раскланиваются перед ним, предлагая свои услуги. Звали карликов Нори, Ори, Оин и Глоин. Два фиолетовых, серый, коричневый и белый капюшоны повисли на крючках, а их хозяева, заложив свои широкие ладони за серебристые и золотистые кушаки, проследовали к остальным гостям. И вот в столовой расселось то самое сборище, которого так боялся Бильбо: одни карлики требовали эля, другие — портера, третьи — кофе, но зато всем подавай кексы и бисквиты. Так что, хоббиту пришлось попотеть.
Уже и большой кофейник стоял на огне, и булочек с тмином совсем не осталось, а карлики заканчивали с масляными лепёшками, как вдруг раздался громкий стук. Кто-то не звонил, а молотил по двери палкой!
Рассерженный, задёрганный и в то же время сбитый с толку, Бильбо опрометью кинулся к двери. Никогда в его жизни не было такой несуразной среды. Хоббит так резко рванул дверь на себя, что все, кто стоял на пороге, попадали в прихожую друг на друга, свалившись в кучу. А у порога, опираясь на свой посох, стоял Гэндальф и смеялся. Он так измолотил свежевыкрашенную дверь, что знак, начертанный им, попросту осыпался.
— Осторожней! Осторожней! — воскликнул кудесник. — Непохоже это на тебя, Бильбо Бэггинс, заставлять друзей растягиваться на половике. Ты так рванул дверь, будто из самострела стрелял. Позволь представить тебе Бифура, Бофура и Бомбура. Особое внимание обрати на Торина.
— К вашим услугам! — сказали Бифур, Бофур и Бомбур, становясь в ряд. И вот два жёлтых, один светло-зелёный и голубой капюшон с серебристой кистью повисли на крючках в прихожей. Последний капюшон принадлежал Торину, который был ни кем иным, как самим Торином Дубощитом, — предводителем карликов. Было от чего разозлиться: Бифур, Бофур и Бомбур — а последний был самым тяжёлым из этих троих — упали именно на него. Разумеется, ни про какие услуги Торин не обмолвился, но бедняга Бильбо так рассыпался перед ним в извинениях, что карлик только проворчал, дескать, насчёт этого нечего тратить слова, и с хмурым видом вошёл в гостиную.