Часто из проткнутых червяков била струйка какой-то прозрачной жидкости, которая брызгала В на куртку и на рубашку. Но В только смеялся и говорил А, что если она попадет тебе в рот, это приносит удачу. А стоял, плотно сжав губы. Удача, конечно, не помешает. Но как-нибудь в другой раз.
В намотал «червячную» нитку на руку, потом снял ее и перевязал посередине. В итоге у него получился большой клубок мертвых червей, висящих на длинной нитке. Он отломал ветку с ближайшего дерева, обстругал ее своим ножом «Стоили» и привязал к ней нитку с наживкой.
Получилась такая удочка. А по-прежнему было не очень понятно, как они будут ловить угрей без крючка. Но он не стал задавать вопросов.
Терпение В было поистине удивительным. Обычно всякое дело надоедало ему уже через две-три минуты. Но он просидел у реки почти половину утра, легонько покачивая свою удочку с червячной наживкой. А сидел рядом и, когда В ему говорил, бросал в воду по два-три червяка поменьше, в качестве приманки. Пару раз В разрешал ему подержать удочку, но недолго, и только после того, как А клятвенно обещал, что сразу отдаст удочку В, если почувствует, что клюет.
— Тут главное — правильно выудить, — объяснил В. — Тащить надо быстро, но без рывков. Зубы угря цепляются за шерстяную нитку, и тот, кто умеет, успевает достать его из воды, пока он не отцепился.
А не чувствовал, что клюет, но зато чувствовал себя этаким Томом Сойером, когда держал удочку; А смотрел этот фильм по телику. О приключениях Тома Сойера и его закадычного друга Гекльберри Финна. Ощущение сходства с героями фильма было бы гораздо сильнее, если бы они сидели на солнышке, но В сказал, что угрям больше нравится полумрак под мостом. Периодически по мосту проезжали тяжелые грузовики, и тогда все вокруг громыхало и сотрясалось, как будто мир грозил рухнуть. Прямо на них.
Просто сидеть было скучно, и А наблюдал за муравьем, который пытался тащить кусок мертвого червяка, раз в шесть-семь больше себя самого. Ему было трудно, но он не сдавался. И у него получалось. Пусть медленно, по миллиметру за раз, но муравей все же тащил червяка к своему невидимому гнезду. В неожиданном великодушном порыве А передвинул кусок червяка на несколько дюймов вперед, стараясь при этом не придавить муравья. Муравей словно взбесился. Забыв про лакомый кусман, он принялся бегать кругами, как будто в панике, а потом более-менее успокоился и уполз совершенно в другую сторону. А не понял, что произошло. Он действительно хотел помочь, а муравей, кажется, тронулся. А рассудил так: наверное, муравей увидел его руку, и ему показалось, что это десница Божья — нечто непостижимое, огромное и могучее. И на мгновение А почувствовал себя огромным, могучим, всесильным.