— Пошли. — Охотник подвел Фредрика к самой двери, а сам завернул за угол.
Тут же вернулся, держа в руке ключ, и отпер замок. Толкнул гостя внутрь, и Фредрик остановился в темноте, промокший до нитки. Правая рука сжимала в кармане звездный кристалл. Вот бы сейчас посмотреть на свет, какими лучами он переливается…
Охотник был чем-то занят, и вот загорелась свеча, потом керосиновая лампа, за ней вторая. Глазам Фредрика предстало убранство лачуги.
Каменные плиты пола были плотно пригнаны, будто тут потрудился профессионал. У одной стены сложен очаг; рядом с ним стояла маленькая железная печь. Из мебели — две табуретки, скамейка, стол с грубой столешницей, лежанка, изголовье которой помещалось почти у печки. Еще — два шкафа. На полу и стенах — шкуры. По большей части — оленьи; остальные Фредрик не мог распознать. Но всего сильнее поразили его очаг и стены, увешанные диковинными предметами, смысла и назначения которых он не представлял себе; правда, некоторые вещи были знакомы. Ножи, топоры, маленькие копья, лук со стрелами, белые клыки — очевидно, моржовые, — цепочки, поблескивающие камни, несколько ружей, снегоступы и еще всякая всячина. Глаза Фредрика остановились на маленькой книжной полке с потрепанными старыми книгами.
Охотник стоял, изучая лицо Фредрика. Потом показал на табуретку, и Фредрик послушно сел, точно школьник перед учителем.
— Посиди, пережди дождь, — сказал Хугар и стал доставать что-то из одного шкафа.
Не успел Фредрик опомниться, как на колени ему лег добрый кусок сушеного мяса. Сам Хугар сел на другую табуретку и принялся жевать свою порцию, не отрывая от гостя задумчиво-пристальный взгляд.
— Интересуешься? — усмехнулся охотник.
— Не без того, — отозвался Фредрик, осваиваясь. — В наше время не часто встретишь людей вроде тебя. Я уж думал, их вовсе не осталось.
Он обратил внимание на правильную, без диалекта речь Хугара.
— Ловил рыбу здесь? — Охотник показал в ту сторону, где находилось озеро Стурбекк.
Фредрик отрицательно покачал головой.
— Стоит попробовать. Крупный голец. Не форель. Но его не просто поймать.
В поведении Хугара было что-то загадочное. Сказать, что он держится враждебно, — нельзя, дружелюбно — тоже. Может быть, он себе на уме? Говорит об обыденном, чтобы Фредрик расслабился? Этот странный, рассеянный взгляд, точно охотник все время думает о чем-то своем… Или же в глазах старого охотника отражается многолетняя борьба со стихиями, снегом, льдом и морозом? Около восьмидесяти лет ему, говорят люди. Фредрик не дал бы ему больше шестидесяти. Крепкие белые зубы легко расправлялись с жестким сушеным мясом. Фредрик и сам откусил кусок, принялся жевать. Над ущельем все еще громыхало, но дождь явно пошел на убыль. Так, довольно тянуть, а то еще не поспеет вернуться к машине в условленное время.