Он улыбнулся ей слабой, смиренной улыбкой и отослал мальчиков из комнаты.
— Иди ко мне, — жалобно попросил он. — Знаю, по-твоему, я заслуживаю выволочки…
— Ты заслуживаешь кое-чего похуже, — оставаясь у двери, резко ответила Жуглет. — Тебе повезло: Конрад проявляет снисходительность, но любое терпение может иссякнуть. Либо ты сегодня же возвращаешься в замок, либо будешь отослан в Доль. Это его приказ.
— Лучше бы он дал мне поручение подальше отсюда. — Виллем состроил гримасу. — Скажи, пусть ушлет меня куда-нибудь. Тогда никто при дворе не будет видеть моей унылой физиономии, и в то же время я останусь на службе его величества.
Жуглет так удивилась, услышав подобные речи, что не сразу нашлась что ответить.
— Меньше чем через неделю двор переедет в Майнц, и ты должен находиться рядом с Конрадом.
Он вздохнул и жестом подозвал менестреля к себе. Она подошла.
— Я жил и пытался вырастить Линор, руководствуясь самыми благородными представлениями, и все это был один обман.
Он обнял Жуглет за талию и прижался лицом к ее животу, словно маленький мальчик, который хочет, чтобы его утешили.
Она прикусила губу и оттолкнула его.
— Я тебе не мать. Я здесь для того, чтобы доставить тебя к королю.
— Не могу я вернуться туда, — еле слышно ответил он. — Понимаю, ты разочарована, но я вправду пытался жить согласно твоему нелепому, совершенно невероятному представлению обо мне.
— Ничего невероятного в нем нет. Я знаю, на что ты способен. Ты великая душа, Виллем. Кое в чем ты бываешь неслыханно туп и упрям, но в целом ты грандиозен, и Конрад понимает это.
Она подняла пальцем подбородок Виллема и повернула его лицом к себе.
— И ты даже более чем хорош в том, о чем он понятия не имеет.
Как будто дождавшись сигнала, он притянул ее к себе на колени, обхватил за плечи и поцеловал в губы. В первый момент она растерялась, но потом оттолкнула его, упершись руками в грудь.
— Это плохая идея.
— Павел нас тут не увидит.
Он провел теплыми губами по шее Жуглет, и ее тело автоматически откликнулось на это прикосновение, прижавшись к нему.
— Знаю, он везде ищет моральные отклонения, но здесь никаких отклонений нет.
— Его рука скользнула между ее бедер.
— Я имела в виду не Павла. — Жуглет снова оттолкнула его. — Оставь свои амурные настроения, сейчас не до того.
— Можно подумать, ты и в самом деле так считаешь. — Виллем начал развязывать ее пояс. — А мне кажется, ты говоришь это по привычке. Ну, как Павел раздает свои благословения.
Он был прав. Впервые на памяти Жуглет — и это беспокоило ее — прикосновение чьих-то обветренных губ и жестких кудрей приобрело такую власть над ее телом. Было приятно — слишком приятно — видеть, с каким выражением лица Виллем развязывает ее пояс. Это плохо. Она ничего подобного не планировала.