— А у тебя разноцветные глаза, — неожиданно сказала Атика. — Раньше я не замечала… Как такое может быть?!
— Я ношу линзы. Вернее, носил… У старых вышел срок, а новые взять негде.
— Ты плохо видишь?
— Нет, вижу я хорошо, просто не люблю привлекать к себе лишнее внимание, вот и носил обычные зеленые без диоптрий. Мне и так хватало забот с папарацци и прочей газетной шантрапой. Да и стеснялся, если честно… В детстве дразнили…
Атика сочувственно улыбнулась и сказала:
— У моей бабушки тоже были глаза разного цвета…
И снова потянулась, еще более демонстративно, чем в первый раз.
Ростислав поднялся с колченогого складного стульчика и неловко стукнулся головой о полку. Чертов дом на колесах всем был хорош, кроме тесноты.
Атика захихикала.
— Ничего смешного, — буркнул Ростислав и тоже начал раздеваться. В другое время он бы взял плед, да завалился спать на полу прямо в одежде. Но в тот день было особенно жарко, Ростислав сварился бы в своей амуниции. Да и на диванчике все же помягче будет. А отдохнуть надо как следует — так уговаривал себя Ростислав, повернувшись спиной к Атике и снимая штаны.
Атика лежала на спине, закинув руки за голову. Она так и не укрылась простыней.
Атика думала о том, что можно постараться растянуть этот миг блаженства, когда все так зыбко, неизвестно, но замешано на коктейле взаимного интереса. Краткий миг наслаждения тем, что можно не переступить грань. Волнующее чувство — это не просто дружеский интерес, а нечто более интимное. Можно оставить как есть, и этот интерес тихо угаснет. Можно подогреть его намеками и провокационными фразами и увести в стремительно развивающуюся страсть. А можно рассудительно оставить на уровне крепких дружеских отношений и взаимопонимания. Атика никак не могла решить — чего же ей хочется больше. Она привыкла, что Ростислав — друг. Такой надежный и сильный. Но в то же время она чувствовала, что их дружба вот-вот перейдет в другое качество. И тогда неизвестно — что будет.
Ростислав осторожно лег рядом и зажмурился. Потом подумал, что это довольно глупо и, открыв глаза, покосился на девушку. Атика лежала с закрытыми глазами. Ростислав повернулся было на бок, спиной к ней, но сна не было ни в одном глазу. К тому же он точно знал, что и Атика не спит. Ростислав повернулся к девушке и сердито спросил:
— Ты меня дразнишь, что ли?
Атика распахнула свои миндалевидные глаза и удивленно уставилась на него. Ростислав смутился:
— Извини. Я просто… в общем, извини.
Атика положила свою руку ему на плечо:
— Да ничего…
Ее ладонь была прохладная, но Ростислава словно обожгло, он физически ощутил, как от ладони Атики внутрь его потек жар, заставляя быстрее биться сердце, затуманивая мозг.