Проверка слуха (Хлебникова) - страница 5

стало ясно, что зыбкое утро
обжимает мой дом,
как вода ненадёжный ковчег…
Дева ела с ножа…
Лодка двигалась странно и утло…
И на вёслах дремал
обречённый на жизнь
человек.

* * *

Версификатор,
пиши верлибры,
если хочешь знать свои истинные размеры.
Рифма — красивая полумера,
облекающая негодную мыслишку
в пристойную форму:
— Как тебе?
— Норма!
Версификатор,
в рифмованной зауми,
в метаметафорах и метаметаболах
заставь разобраться ребёнка,
и если он не заплачет
и не постареет на твоих глазах,
считай себя поздним Пикассо…

* * *

В поэзии всё беззаконно —
не потому, а вопреки —
неясный шорох, блик оконный
меняет медный бой строки,
и пахнет свет, и вьётся случай,
и по стволу струится плющ,
и ствол — как суть — листам созвучий
тождественен и равносущ.
И мир, подвластный звёздной гамме,
послушный трепетной струне,
стоит обеими ногами
на золотом её звене!..

* * *

Слепым резцом выводится узор
Судьбы,
               и провалясь под половицу,
Копейка свой придуманный позор
Медяшки,
             стертой пальцами блудницы,
Таит от глаз, не ведая пока,
Что через век
                     подпольного мытарства
Её на бархат вынесет рука —
Как медный грош
                    эпохи смутных царствий.

* * *

Харон–перевозчик!
Мне можно с тобой ненадолго?
Я только
Приглажу
Неистовый локон
Блока
И — мигом обратно.
Харон–перевозчик!
Мне можно с тобой ненадолго?
Я только
Подложу непочатую пачку бумаги
Марине
Под локоть в Елабуге
И — мигом обратно.
Харон–перевозчик!
Мне можно с тобой ненадолго?
Я только
Ворвусь легкокрылой гетерой
В полумрак «Англетера»
И — мигом обратно.
Харон–перевозчик,
Ну, что ты молчишь,
Вынимая весло из уключин?
Думаешь, лучше
Всю жизнь просидеть у Стикса,
Стиснув в ладонях череп,
Умирая от мысли, что чем-то
Не помог
И даже не простился?..

* * *

Мы — зверьё… Нас сгоняет голод,
он сильнее обид и стали.
Мы живём по законам стаи,
вожакам подставляя горло.
Называемся волчьей голью,
щерим пасть на щенков и самок,
потому что сегодня сами
вожакам подставляли горло…
И впиваясь в траву когтями,
плавим землю звериной злобой,
потому что под костью лобной
что-то помнит, щемит и тянет…
Помним: голод не любит гордых,
но мороженый кус пластая,
к Гончим Псам задираем морды
и хрипим: «До тепла нам стая…»

МЕЙЕРХОЛЬД

Полдыханья от гнева
до хлева,
полдыханья от храма
до срама…
Как его называла мама —
Владик
или Сёва?..
Всеволод сын Эмиля…
Макинтош изобрёл резину,
а присяжные говорят — невинен,
неподсуден,
поскольку не знал,
что кто-то изобретёт шланг
или резиновую дубину…
Как не знали и те, что били
Всеволода сына Эмиля…
Почему?!
ПО ЧЕМУ?
По старческим рёбрам,
по ногам желто–красно–синим
(как всегда, чтоб спасти Россию!)…