Иногда, устав от шума и постоянной оживленной суеты лагеря, Олег вместе с Васей проводил свободные часы в роще. Они ложились на плотный ковер из золотисто-коричневой хвои, слушали, как легко звенят вершины сосен, где-то стучит дятел, как поскрипывает старое дерево, а в высокой траве на опушке без умолку трещат кузнечики.
Олег никогда не мог устроиться сразу. То его начинало беспокоить близкое соседство муравейника, то слишком густо насыпанные вокруг шишки. Он возился, выгребая шишки из-под спины, и, широко размахнувшись, бросал их как можно дальше, стараясь попасть в звонкий сосновый ствол. Или начинал бомбардировать Василия.
Шишки попадались интересные. Иногда они напоминали одеревеневшие цветы, порой, плотно прижимая свои чешуйки к бокам, были похожи на короткие морковки, но чаще всего бывали топорщенные, почти круглые, и походили на маленьких ежат.
В это лето в «Соснах» два друга сошлись еще ближе. Даже письма домой они писали одновременно. Только Вася сидел над письмом долго, грыз ручку, вздыхал и исписывал по четыре страницы. У Олега длинных писем не получалось. Обычно это были веселые записочки, обращенные чаще к маме и содержавшие главным образом различные просьбы:
Дорогая мама! Пришли мне, пожалуйста, зубную пасту (и мне и Ваське). Вчера утром Сашка Москвин изображал индейца, и вся паста пошла на татуировку. Здорово получилось! Сашка ходил страшный и пугал девчонок из третьего отряда, пока старший вожатый не погнал его купаться. В результате у нас с Васькой остался только сапожный крем. Я уж потом пожалел, что не предложил его Сашке вместо пасты. Понимаешь, мазаться можно, а зубы чистить нельзя. Пострадали только мы с Василием, потому что у других зубной порошок, а не паста.
Мы живем хорошо. Я даже прибавил триста грамм. Да, чуть не забыл: привези мне еще клей и краски. Они в ящике, где мой инструмент. Привет папе.
Твой сын Олег.
Вася никогда не читал Олегу своих писем и всегда с нетерпением ждал ответа из дому.
Однажды Олег заметил, что Вася чем-то встревожен. Он не отвечал на вопросы Олега, хмурился и молчал. Олег видел, что Василий получил письмо из дому, но не расспрашивал его и теперь. Он просто пытался развеселить товарища. Рассказывал ему глупейшие истории, таскал его на спортплощадку, заставляя гонять мяч, но с тревогой замечал, что Вася хотя и подчиняется ему, но вяло и неохотно...
Было жарко. Солнце целый день изливало горячие лучи на затихшую в истоме землю, слепило глаза, заставляло мечтать о воде. Но и купание приносило облегчение ненадолго, пока не высыхали трусы. В соснах было душно. По стволам медленными прозрачно-желтыми каплями стекала смола, наполняя воздух тяжелым ароматом. От нагретой солнцем хвои струился жар. Шишки топорщились, раскрывали сероватые створки, обнаруживая нежные коричневые ложа для прозрачных, как мотыльковые крылья, семян.