– Да, я помню. – Сказав так, Лиз подумала, зачем ему нужно намеренно смущать ее.
Но Роджер продолжал без малейшей запинки:
– Ну так вот, это были и не холмы вовсе, а гигантские песчаные дюны, которые могут служить колоссальными накопителями той влаги, что содержится в атмосфере. Эта влага просачивается сквозь песок дюн и скапливается в трещинах скальных пород, расположенных на глубине. Века назад в этих дюнах были сделаны тоннели, и до уровня воды были прорыты примитивные колодцы. Они имеют название фоггары, до сих пор находятся в рабочем состоянии, и нет никаких оснований считать, что когда-нибудь перестанут обеспечивать людей водой. Да и в любом случае, пустыня безводна только в своих верхних слоях.
– Неужели…
– Так сейчас считают специалисты. Среди прочих аргументов, приводимых ими, высказывается мнение, что реки, сбегающие с Атласских гор, должны стекаться в какой-то природный резервуар, и открытие безграничных водяных запасов – это дело всего лишь нескольких лет. А после этого Сахара освободится от всякой зависимости от водных ресурсов.
– Вы и в самом деле верите в будущее пустыни, не так ли? – тихо спросила Лиз.
– Да, верю. Обязан верить. – Роджер потушил окурок своей сигареты и выкинул его в окно. – Я отдал ей большую часть моей трудовой жизни, и я должен верить, что в ней заключено все мое будущее.
– Вы этого хотите? Вы любите эти места?
– Да, я этого хочу. И когда мне придет время жениться, я надеюсь, что это произойдет здесь.
– Вы намерены жениться, не так ли? – Перед Лиз распахнулась бездна, и очертя голову она бросилась в нее, подгоняемая странным желанием вынудить его сообщить ту новость, которую до сего времени ей думалось услышать от Бет.
– Давайте будем считать, что тут все зависит от милости богов, и кто знает, где кончаются ее пределы.
Лиз чувствовала, что в своих вопросах она зашла так далеко, что назад пути просто не было. Нет, она должна знать!
– Но… я полагала, что все уже решено, – произнесла Лиз заикаясь, – то есть я хочу сказать, что Бет…
– Бет? А какое она может иметь ко всему этому отношение?
– Самое непосредственное…
– Вы это сообщаете мне или же спрашиваете меня об этом?
– Думаю, что спрашиваю. То есть я хочу сказать, что в Тасгале каждый думает, что вы в конце концов женитесь на Бет.
– Под «каждым», очевидно, не подразумевается сама Бет. Если учесть, что ни она, ни я в наших разговорах никогда не касались темы брака, Бет вряд ли может думать что-либо подобное, верно же?
– Н-нет, я полагаю, что не может. – Лиз едва устояла перед соблазном воспользоваться предоставившейся ей возможностью отомстить. Она могла бы сказать: «Но ведь это же сама Бет распространяет подобные слухи и поощряет их». И все-таки что-то в характере Лиз не позволило ей опуститься до мелкой мести. Кроме того, решительное отрицание Роджером даже самой возможности помолвки оказалось для Лиз настолько сладкой музыкой, что одно это дало ей возможность быть великодушной.