Я обернулся к нему, помахал рукой привественно.
— Видел тебя в драке сегодня. — сказал вахтенный. — Умеешь. Павла побить — большое дело.
— Спасибо. — пожал я плечами.
Тот достал из кармана небольшую сигару, протянул ее мне.
— Угощайся, если куришь.
— Не курю, но спасибо. — отказался я. — Издалека пришли?
— С Трех дев. — ответил вахтенный. — Знаешь такой остров? Это к западу, к самым франкам почти.
Я кивнул неопределенно, что можно было истолковать как угодно, затем снова спросил:
— Что возите? Вон у вас какая посудина большая.
— За сидром пришли. — ответил он. — Он тут самый лучший, яблоки у них все же специальные какие-то, у Новой Фактории.
Общался он с мной свободно, не замечая никаких огрехов в моей речи, а я же заметил, что произношение у него заметно отличается от Веры и Ивана с Игнатием. Подумалось, что это издержки проживания на островах. А мне и лучше, меньше вопросов возникает.
— Слух ходит… — заговорил соседский вахтенный. — … бают, что погибли ваши с обозом. Так?
— Так, — подтвердил я. — Племя Горы напало.
— Верно, так и говорят, — кивнул он. — Прости, что спросил.
— Да чего уж там, — ответил я. — Нет в этом тайны.
— Мутят это племя, все говорят, — продолжил сосед. — Мы когда сюда шли, яхту видели басурскую, шла прямо к берегу. Что яхте там понадобиться могло? Шкип сказал, что ружья неграм возят. А те на другие племена охотятся, а потом пленных продают.
— На наш обоз не за пленными напали.
— Это понятно, — вздохнул он. — Силу почуяли, обнаглели. Другие-то племена их боятся, вот и решили, что все можно им теперь. С тех пор, как Ром-Топор у них вождем стал, совсем они взбесились.
— Часто здесь бываешь? — спросил я. — А то, гляжу, ты обо всем знаешь.
— Часто, — подтвердил тот. — Мы только сюда и ходим, раз пять в год. У нас все судно как сидровая бочка стало, яблоками навсегда провоняло.
— Сам-то яблоки любишь? — спрсил я с подначкой. — Или сидр?
— Век бы не нюхать больше, — фыркнул тот. — Я теперь только пиво пью. Или вино. А раньше сидр любил, пока за ним ходить не начали. А сам откуда?
— С Большого Ската. — ответил я, надеясь, что в подробности он не полезет.
— А, бывали у вас. — обрадовался он. — К вам за вином ходили, прикинь? Пьяный барк у нас самый настоящий.
Время на Большом Скате он провел неплохо, с его слов, и это меня спасло. Было ему, чем поделиться. Вахтенный с барка, которого звали Ильей, как позже выяснилось, был из тех людей, что из всех видов собеседников предпочитают слушателей, желательно молчаливых, вот и сейчас нашел свободные уши. И я болтать ему не препятствовал, а слушал все внимательно, подчас борясь с желанием записывать.