Кэйд сказал Мэтисону, что по личным обстоятельствам берет двухнедельный отпуск. Мэтисон не возражал: у него было полно материалов, подготовленных Кэйдом для публикаций.
Бурдику Кэйд сказал, что отправляется в Мехико, чтобы оформить развод. Бурдик пожелал ему удачи.
На следующее утро Кэйд вылетел в Мехико.
1
Кэйд пересек главный вестибюль отеля "Прадо", где большая толпа американских туристов осматривала настенную живопись — огромную картину Риверы "Воскресный полуденный сон".
Он пообедал в одиночестве в гриль-баре и теперь не знал, куда себя девать. Было воскресенье. Последние три дня он провел с мексиканскими юристами, которые с готовностью заявляли, что никаких проблем с разводом не будет, но при этом настаивали, чтобы он консультировался с ними почаще, подписывал какие-то бумаги, проверял и перепроверял очевидные свидетельства о похождениях Хуаны, которые ему надоели до тошноты.
Он подошел к книжному киоску купить какое-нибудь чтиво, собираясь до заката посидеть в саду Аламеда.
— Сеньор Кэйд!
Он обернулся и увидел улыбающееся лицо Адольфо Крила. Груз одиночества, лежавший камнем на душе, вмиг улетучился. Увидеть вновь этого толстого мексиканца, который стал для него таким замечательным другом, — большей радости Кэйд не мог себе и представить. Пожимая ему руку, он ощутил угрызения совести за то, что не разыскал мексиканца раньше, и знал почему: слишком близок Крил к его прошлому. Но теперь, когда они были вместе, это уже не имело значения. Кэйд был рад от души.
— Какой счастливый момент в моей жизни, сеньор, — сказал Крил, и глаза его увлажнились от избытка чувств. — Я и не подозревал, что вы здесь. И выглядите прекрасно, сеньор Кэйд! Я так счастлив! Так счастлив!
— Я тоже, дорогой мой человек, — сказал Кэйд. — Пошли в бар, возьмем чего-нибудь и потолкуем. У тебя время есть?
— Конечно! — Крил последовал за Кэйдом в слабо освещенный бар. — Я даже не спрашиваю, как у вас дела. Знаю, что все отлично. Видел вашу великолепную работу в "Сан". Простите меня, глупого и необразованного человека, но ваши снимки задевают меня за живое.
Кэйд был рад, что в баре темно. Он стиснул толстую руку Крила, и они сели к столу бок о бок. Себе он заказал кока-колы, а Крилу кофе. Только теперь он смог, наконец, сказать ему:
— Адольфо, ради бога, хватит называть меня сеньором Кэйдом. Я считаю тебя лучшим другом в своей жизни, и давай переходи на ты. Называй меня просто Вэл и брось эти разговоры о глупости и необразованности.
Крил просиял от удовольствия.
— Хорошо. Скажи мне, зачем ты приехал?