Анмай вспомнил о своей первой посадке на этой планете. Он стоял над каменистым обрывом, у его ног плескался теплый океан, за его спиной, на обломках скал примостилась плоская громада их корабля. За ней возвышались невысокие иззубренные горы. Небо было мутно-розовое, — солнца еще не взошли, — и в нем висел диск небывало огромной луны, бледный и расплывчатый. Он двигался прямо на глазах и море поднималось к их ногам как живое. Все они стояли застыв — они словно попали в далекое прошлое своей планеты и множества других планет. Там Анмай понял, что, поскольку все звезды имеют разный возраст, путешествующие среди них одновременно путешествуют во времени — они могут попасть в самое далекое прошлое или в самое далекое будущее…
* * *
Вернувшись к реальности, Анмай спустился на пол. Всего в восьми дюймах под ним находилось нейтридное перекрытие, разделяющее основные отсеки. Но, хотя ни один файа не мог войти в машинные камеры, существовали контрольные каналы, и по ним можно было попасть в седьмой отсек — к камере Эвергета. У него не было никакой необходимости это делать, но его одолело любопытство. Если можно было увидеть что-то новое, он не мог сдержаться.
Анмай вышел в коридор. Дойдя до транспортной трубы, он нырнул в нее и, словно пуля, помчался к главной шахте. Опустившись на ее днище, он нажал кнопку весма. Открыть люк, ведущий в наблюдательные камеры, мог только комцентр корабля. Машина удивилась его настойчивости — вообще-то он мог увидеть все помещения «Астрофайры» в ближайшей наблюдательной рубке — но, после повторной просьбы, согласилась. Его любопытство казалось ей неразумным — если бы Эвергет был активирован, он бы погиб — но, даже в таком крайнем случае пострадает только его тело.
Силовое поле подняло Вэру в воздух. Упругое днище шахты под ним раскрылось, распавшись на восемь клиновидных сегментов. Под ними ослепительно заблестела вторая, нейтридная крышка. Она отскочила, провалилась внутрь и ушла вбок, тоже скользя в силовом поле. Едва Вэру, перевернувшись в воздухе, нырнул вниз, крышка тут же встала на место.
Шахта здесь была уже, с гладкими, зеркально блестевшими стенами. В расположенных по спирали углублениях сияли белые диски. Анмай стремительно помчался вниз, игнорируя редкие ответвления. Через две с половиной мили он миновал вторую нейтридную крышку, еще через две с половиной — третью, попав в залитый ярко-белым светом просторный цилиндрический зал. Из него расходились четыре радиальных туннеля и Анмай нырнул в левый, наугад — он знал, что все они одинаковы. Скользя над полом, он ощутил, что стал гораздо тяжелее — внизу, у сидератора, мощность гравитационного поля возрастала. В какой-то миг он ощутил, что поднимается.