* * *
Неделю спустя, когда юноша с опаской пробирался по темным улицам своего родного города, он уже не был столь самоуверен. Хотя ему пришлось преодолеть всего сотню миль, путь оказался очень трудным. Айэт с тоской вспоминал Тару, где у него, по крайней мере, была своя постель и сытная еда. Теперь же каждая вылазка за пищей превращалась в опасную охоту. Еду ему приходилось воровать. Сие малопочтенное занятие недаром считалось опасным: не раз юноше приходилось уносить ноги, а порой на него и спускали собак.
Мальчиком он чуть было не утонул, упав с моста в реку. В Таре его едва не затоптала обезумевшая во время пожара скотина, бросаясь из стороны в сторону. Но все опасности стихий оказались ничтожны перед опасностями огромного мира людей. На третий день его все же схватили крестьяне и, иссеченного в кровь, повесили за руки на деревенской площади. Весь день Айэт терпел насмешки гогочущих крестьян, мучаясь от боли в растянутых запястьях, палящего солнца, воспалившихся рубцов и жажды. Потом, ночью, все же смог подтянуться, распутать зубами узел и удрать. Ему не раз приходилось отбиваться от наглых бродяг, покушавшихся на крохи добытой им еды и даже на его невинность. Один богатый землевладелец устроил на него правильную охоту и Айэт чудом избежал ружейных пуль.
Ему пришлось пробираться домой ночами. Идти в прохладной тьме оказалось легко, его босые ноги сами знали, куда ступать. Впереди, указывая ему путь, сияли две крошечные, но яркие голубые луны. Фоном им служили бледные, неправдоподобно высокие выступы Засолнечной Стены. В синевато-черных небесах роились бесчисленные неяркие звезды, — они казались тусклой пылью, тающей в голубоватой бесконечности. Айэт шел по полям, обходя дороги, селения и любые признаки людей. Внимательные глаза и чуткие уши позволяли ему легко избегать опасностей. За ночь он проходил, наверно, миль двадцать или тридцать. Когда начинал брезжить рассвет, он засыпал, устроив гнездо из веток и травы в кроне какого-нибудь дерева. Спать в них было очень неудобно, — и, вдобавок, однажды на рассвете кто-то попытался забраться к нему. Недолго думая, он ударил нахала пяткой в морду, — а утром обнаружил на коре такие отметины от когтей, что его бросило в дрожь. Айэт страдал от голода, а по ночам отчаянно мерз, но все же каждую ночь осматривал небо, надеясь увидеть Звезду. Ее не было. И только сегодня, с верхушки дерева, откуда уже были видны тускло освещенные окраины Асуса, он заметил ее рядом с диском Наксты — она стала маленькой и слабой, но это, несомненно, была его звезда. Сейчас она подходила к луне все ближе. Когда они должны были столкнуться, звезда вдруг засияла ослепительным светом — так, что даже небо посерело, а от домов протянулись пугающе четкие тени. Даже на колоссальных выступах Засолнечной Стены дрожал ее небывало яркий отблеск.